– Он пришёл потому, что не знает, как жить дальше, – сказала Нина, вставая из инвалидного кресла. – Он отдал свою веру за твою. Теперь он страдает вместо тебя. Всё справедливо. Кто-то из них должен был узнать, каково это, быть человеком и жить по-человечески.
– Кто ты? – хором спросили двое.
– Ты думал, что я позволю Оливу проиграть спор? Никому нельзя верить, кроме себя самого.
– Другой?..
Черты Нининого лица исказились, превращаясь в хитрые черты Другого:
– Сюрприз, – улыбнулся он.
– Как? Как? Как? – испуганно зашептала Оксана.
– Нина умерла. Сама умерла. Не надо считать меня хуже, чем я есть. Я только временно занял её тело.
– А Первый? Он знал? – Михаил, дрожа, ждал ответа. Знал и не сказал?
– Первый для тебя Первый. А для меня просто Пётр. Я был ещё до него. Буду и после.
Михаил облегчённо выдохнул. Не знал. Слава Богу!
Другой поморщился, прочитав его мысли.
– Этот глупец пожертвовал ради тебя вечностью. Ты принимаешь его жертву?
– В каком смысле – принимаю? – не поняла Оксана. – А если не принимаю?
– Он вернётся домой. К нему вернётся его вера. Он будет и дальше жить в своём светлом мире, навсегда забыв и про тебя, и про свои метания, а ты…
– А я? – пролепетала Оксана.
– А к тебе вернутся и твои сомнения, и твои слёзы, и твой отчаяние. Ты должна будешь пережить это. Сама. Твоя вера спасёт тебя… или не спасёт.
– Но… Я не могу… Я не хочу… Я только-только стала счастливой. Я не хочу переживать это снова, пожалуйста…не надо, не заставляйте меня, – заплакала Оксана.
– Тебе решать. Моё дело предложить, твоё…
– Отказаться, отказаться, – страшным голосом закричал Михаил. – Я справлюсь. Я перестрадаю. Я научусь быть человеком. Я почти научился. Живи! Живи, пожалуйста! Оксана ушла, чтобы ты жила. Не делай её жертву напрасной!
Оксана молчала. Долго. Очень долго. Ей показалось, что она молчала целое столетие, прежде, чем выдать ответ:
– Я просто хочу быть счастливой.
– Значит… всё? – не поверил своему успеху Другой. – Всё остаётся, как есть.
– Всё! Всё! Всё! – закричала Оксана, растирая слёзы по щекам.
Кухня опустела.
Эпилог
Наташа не поняла Оксану и не приняла её позиции, как Оксана ни пыталась её донести. Счастье за чужой счёт? Нет, она этого никогда не поймёт, хоть и любит Оксану. Наташа снова ушла работать в дом-интернат для престарелых и инвалидов. В скором времени она вышла замуж за одного из санитаров. Бледного худого мужчину с печальным взглядом, предпочитающего носить одежду только тёмных оттенков.
***
Евгений, которому рыдающая Оксана в тот же вечер поведала о всех таинственных и непонятных событиях, произошедших в её жизни, в отличие от Наташи, понял и принял её позицию, потому что любил по-настоящему, а любящие всё всегда понимают по-иному. Для справедливости есть суд. А для любящих есть только любимые. Фильм, снятый по Оксаниной книге, имел успех. Оксана с Евгением переехали жить в областной центр.
– А, знаешь, наверное, мы всё-таки предназначены друг для друга, – прошептал однажды Евгений. – Это судьба, иначе и быть не могло.
– Пожалуйста, не надо о судьбе. Это тяжело. Я и так часто думаю, не совершила ли я ошибку…
– Не буду, не буду, – потрепал её волосы Женя. – Я так рад, что ты осталась со мной. Ты сделала правильный выбор, тем более сам Михаил тебя поддержал. Не знаю, как бы я жил без тебя… Я не говорил тебе, но я … потерял свою любимую женщину… Её… убили… Однажды ночью мы возвращались из гостей… Её подрезали в парке… У меня даже телефона с собой не было… Какая-то девушка, которую мне, видимо, сам Бог послал туда ночью, в парк, вызвала скорую, помогла перевязать рану до приезда врачей. Моя любимая умерла в больнице, спасти её не сумели. Знаешь, я пообещал той девушке, что всегда буду за неё молиться. И молюсь. До сих пор. Я даже имени её не знаю. Просто прошу того, кто там, на Небесах смотрит на нас и улыбается, и плачет вместе с нами, беречь от любых невзгод эту самую девушку.
***
– Ты любишь его, дочка? – старик и молодая женщина сели на скамеечку под липу.