- Алло — послышалось на другом конце — Лера, это ты? - девушка замерла, не зная что сказать. И только слёзы катились по её белому кукольному лицу. Именно так, когда то и называл её горячо любимый супруг — Лялька! МОЯ ЛЯЛЬКА! - Лера! Ты слышишь?
- Да — а дальше сплошные слёзы и всхлипы. Девушка не говоря ничего просто рыдала. Рыдала навзрыд, а там молчали, не говоря ни слова. Она не знала сколько так просидела и плакала в трубку, пытаясь сказать хоть что то, но ничего не выходило.
- Где ты? Лер, где? Скажи мне, я сейчас же приеду. Ты не представляешь как долго я тебя искал — девушка ещё громче разрыдалась, вот только теперь от счастья, ведь на том конце провода такой родной голос человека, которого она всё так же любит. Безгранично и на всегда.
- Стас! Я тебя люблю! Прости, слышишь! Прости меня за всё! Люблю..
- Где ты? Лялька моя, где? Прости и ты меня — всё что в данный момент она могла слышать так это только «Лялька моя» и отключение сигналки авто — Я еду к тебе. Где ты?
- Кладбище. Всё тоже проклятое кладбище...
- Лялька, ты что..
- Нет, Стас не там. Дальше по дороге есть дом престарелых.
- Я буду, девочка моя! Я уже еду. Жди! Слышишь жди меня!
- Жду!
Ну вот и всё. Что будет дальше девушка не знала. Какой он сейчас — её собственный муж? Как пройдёт их встреча и что ей говорить? Она с каждой минутой теряла связь своих мыслей. Просто уже сидела и ждала встречи, наблюдая за происходящим во дворе.
Глава 4
Лера точно знала, сколько понадобиться Стасу времени, чтобы приехать к ней. Много раз девушка проделывала этот маршрут от их семейного гнезда, что когда то было наполненное весельем и смехом, до этого городского кладбища - усеянного тоской и горем на черных гранитных плитах памяти.
Валерия продолжала сидеть на холодной скамейке прогулочного дворика и ждала, всматриваясь в лица окружающих её людей. Что ждёт её впереди – она не знала, но была уверена, что больше никогда не сможет оставить это место, которое стало для неё отдушиной в её нелегком моменте жизненного пути. За тот период проживания в данном учреждении кто – то стал для неё родным и близким человеком, а кто- то всё так же остался незнакомцем встречающего в коридорах пансиона.
- Мам, посиди здесь! Хорошо? – Лера даже испугалась голоса рядом с ней, так она задумалась глубоко, что даже вздрогнула, от присаживающихся возле неё старушки - Простите девушка, если мы Вас напугали – обратилась уже к ней женщина со смутно знакомым лицом.
- Ничего страшного. Это вы простите, просто задумалась и не заметила Вас.
Женщина все во лишь махнула знак согласия и направилась в сторону главного корпуса.
- Это моя дочь
- Что, простите?
- Дочь моя! – старушка показала старой сморщенной ручонкой в сторону уделяющей фигуры. – А вы тоже кого то ждёте?
- Нет! А здесь работаю.
- Оу! – искренне удивилась новая знакомая – Такая красивая и молодая, и в таком месте – покачала головой женщина
- Кому то нужно выполнять эту работу.
- Здесь конечно вы правы. Зная по себе – мы старики очень уж, как сказать, привередливые, а молодёжь, как известно не особо терпеливая. Тяжело ухаживать за чужим человеком, а тем более, если он не дай Бог и лежащий, так вообще жуть.
Лера засмеялась скривившиеся гримасы старушки.
- Да вы правы это тяжело как морально, так и физически. Но кто то же должен выполнять эту работу.
- Дети, должны это делать. Или родственники если таковых нет, то это вообще другое дело. Я не понимаю такого отношения и вот и дочь за это ругаю.
- Так вы тоже …сюда?
- Ой, что ты деточка! Нет, конечно. Муж мой бывший туточки жил – отец Лизы. Умер сегодня ночью, вот она и приехала, решить все вопросы по его захоронению. А я так напросилась с ней. Что мне делать одной дома? Внучка вон в Лондон укатила на учебу, скучно. Правда событие не для прогулок, но и дома сидеть…
- Подождите, подождите! Вы Татьяна?
- Да, а откуда вы знаете моё имя?
- Меня зовут Лера. Я была сиделкой Александра Григорьевича. Он очень много мне о Вас рассказывал. Вот от куда и знаю ваше имя.
- Сашка, что ли рассказывал? Не может этого быть! Не бойся, гадости всякие плёл? А?
- Да что вы? – искренне удивилась девушка такому вопросу – Он вообще мало, что говорил, точнее вообще ничего, а вот вчера и поведал мне… всё. Кстати – вспомнив про письмо, которое всё это время прижимала к своим коленям девушка – вот это Вам просили передать.