Гарри смотрел на эту сцену со смешанными чувствами. Грюм и Дамблдор вроде как тоже оказывали ему поддержку, но Поттер им уже не доверял, и ко всем этим кивкам и перемигиваниям относился с подозрением. Драко решил не нервировать уважаемых чародеев своим присутствием около героя, поэтому поддерживал Гарри с трибун. Громко играл оркестр под дирижированием профессора Флитвика, студентки Шармбатона скандировали речёвки, парни из Дурмстранга выкрикивали имя Виктора, аккомпанируя себе ударами посохов.
— Сонорус! — крикнул Дамблдор, вскарабкавшись на трибуну, и Гарри подпрыгнул.
Зрители озадачено затихли, оркестр замолк на полузвуке. Выглядело всё так, будто директор самовольно влез в тщательно отрепетированный спектакль. Он ещё раз повторил задание третьего этапа, подчеркнув, что именно Грюм спрятал Кубок в лабиринте. После чего многозначительно посмотрел на Гарри.
Закончив оговаривать условия победы, Дамблдор подозвал участников и, отечески прижав к себе Флёр и Виктора, возвестил, что в лабиринте не будет чудищ, но это отнюдь не умаляет его опасности. Участники удивлённо вытаращились на уважаемого директора, потому как сразу после второго этапа им объявили, что лабиринт будет населён соплохвостами, акромантулами, мантикорами и химерами. Флёр незаметно, как ей казалось, попыталась выползти из-под тяжёлой руки Дамблдора. Крам хранил суровое молчание. Директор сказал, что что-то может быть не тем, чем кажется, что важно оставаться собой, после чего подтолкнул участников ко входам в лабиринт. Гарри неуверенно пошёл к Грюму, который коротко кивнул ему подбородком.
Первым в лабиринт отправился Седрик Диггори, за ним Виктор Крам, потом Флёр Делакур и наконец, Гарри Поттер. Парень сделал пару шагов и осторожно обернулся на Грюма. Тот незаметно указал ему пальцем влево. После чего кусты со зловещим шелестом схлопнулись за его спиной, отрезая все звуки.
***
— Отец пишет, они с мамой связались с Сириусом и вместе шерстят библиотеку Блэков, — уведомил Драко, поставив заглушку.
Они пришли на урок ЗОТИ раньше и кабинет всё ещё был закрыт.
— По поводу диадемы? — уточнил Гарри, и Малфой кивнул.
Сириус писал, что сестрёнка нашла его в фамильном особняке, как только он там засел, и взялась за него столь рьяно, что покойной матушке Блэк такое и не снилось. «Меня будят по утрам, заставляют делать зарядку, кормят, как на убой и отправляют спать, едва начинает темнеть» — жаловался крёстный, но судя по всему, был не против такой заботы. Гарри не сразу понял, что сестрёнка — это Нарцисса Малфой, в девичестве Блэк, а когда понял, долго смеялся, представляя статную светскую леди гоняющей Сириуса мокрым полотенцем.
— Отец ругался из-за того, что мы трогали диадему руками, — фыркнул Драко.
— А чем мы, по его мнению, должны были её трогать? — хихикнул гриффиндорец. — Чары не действовали, да и упала диадема прямо тебе в руки.
— Я ему так и сказал, — развёл руками слизеринец.
Уловив движение на лестнице, он сделал Поттеру знак хранить молчание и снял заглушку.
— Поттер, — констатировал Аластор Грюм, — и Малфой? — он обратил внимание на Драко, казалось, удивлённый его общением с гриффиндорцем, хотя и присутствовал на втором этапе Турнира. — Похвальное стремление к знаниям! — объявил мужчина, после чего снял с пояса флягу и крепко к ней приложился.
Среди студентов ходили сплетни о том, что он хлещет костерост. Вроде как, без него многажды раненный аврор развалится на части.
— Что же, проходите, — Грюм открыл дверь в кабинет.
Скоро начали подтягиваться остальные учащиеся.
***
— Никогда бы не заподозрил, что ваша голова может оказаться интересным объектом для изучения, — ворчливо отозвался Снейп.
— Ты молодец, Гарри, вывел на чистую воду самозванца! — пискляво просуфлировал Драко, и зельевар вскинул на крестника хмурый взгляд.
Тот поднял ладони кверху, делая вид, что не знает, кто это сказал.
— Не «вывел», а «заподозрил», — педантично поправил Снейп, — и без моего вмешательства вряд ли сделал бы правильные выводы.
Гарри пожал одним плечом, скривив губы в вымученной улыбке. Он ловил себя на мысли, что в этом году все ведут себя не так, как он привык, и ассоциировал это с массовым потреблением Многосущного зелья. В какой момент он подумал, что отставной аврор из-за регулярного отпития из фляги больше всех подходит на роль самозванца, Гарри не понял. Но это совпало с сеансом легилименции.
— Если Грюм — не тот, за кого себя выдаёт, то где же настоящий? — нахмурился он, и Драко закивал.
— А вот это, — повысил голос Снейп, — уже не вашего ума дело, молодые люди. Кто бы там ни был, он весьма непрост. Не суйтесь к нему, я сам всё проверю.
В углях камина вдруг проступило очертание лица старшего Малфоя и тот уведомил, что у них есть новая информация. Северус дал добро на перемещение камином, и через несколько секунд начищенные до блеска ботинки лорда ступили на припорошенный летучим порохом ковёр.
— Здравствуйте, — кивнул Поттер, не зная, надо ли ему вставать или нет.
До этого он общался со старшим Малфоем удалённо, через Драко, и плохо представлял, как себя вести. Зелёное пламя за спиной лорда снова взметнулось.
— Сириус! — воскликнул Гарри, бросаясь в объятия крёстного.
***
— Хоркруксы, значит, — бормотал Поттер, зарываясь в платиновые волосы Драко, лежащего головой на его бедре. — Материальный предмет или живое существо, куда можно поместить частицу себя специальным ритуалом. И никто не знает, сколько всего их сделал Неназываемый.
Он тяжело вздохнул и вдруг склонился к Малфою, целуя его жадно, почти грубо.
— Гарри, — прошептал тот, садясь и крепко обнимая парня за плечи. — Всё будет хорошо, — воскликнул он с убеждённостью.
Казалось, что Поттер с ним прощается.
— Отец, крёстный и Сириус заранее отправятся на кладбище и подстерегут там Петтигрю с Лордом. Если даже Кубок и закинет туда тебя или кого-нибудь другого, никому не будет угрожать опасность.
— А если вдруг всё переменится? — отчаянно прошептал Гарри. — они будут сидеть в засаде на кладбище, а портключ сработает в другое место?
— С чего бы? — мягко спросил Малфой. — Северус пролегилиментил Барти и подчистил его воспоминания об этом. Тот будет действовать так, как было задумано изначально. Даст тебе подсказку, чтобы ты добрался до Кубка первым.
— А тебя не напрягает, что Неназываемый здесь? — он указал на шрам.
Драко погладил его и ласково потёрся носом о щёку Поттера.
— Вдруг, что-то случится, и он проснётся? — Гарри не преувеличивал — он действительно опасался этого.
Когда Малфой чуть отстранился, чтобы посмотреть на него, глаза у того были совершенно перепуганными.
— Северус сказал, что эта штука в коме, — Драко снова погладил подушечкой пальца около шрама-молнии, — она спала много лет и не прореагировала на присутствие Квиррелла. Так, с чего бы ей просыпаться сейчас? — он легонько коснулся губ Поттера своими, и тот крепче сжал его в объятиях, возвращая поцелуй. — Мы со всем разберёмся, — бормотал Малфой, — всё будет хорошо.
Поттеру на глаза наворачивались слёзы — обычно он был вынужден сам себе шептать слова утешения.
***
Третий курс был ужасен и начался с того, что Гарри сбежал из дома родственников, разгромив его стихийным выбросом.
Перебравшая вина тётушка Мардж начала задавать вопросы о семье Гарри, будто за прошедшие года биография его покойных родителей могла измениться.
— Кем был его отец, Петунья? — Мардж растягивала слова и качала головой, будто не могла поймать фокус.
— Безработным, — фыркнула женщина.
Она сделала солидный глоток бренди и захихикала, будто это было ужасно забавно.
— Он нигде не работал! — повторила она.
Вернон, щёки которого тоже неровно покраснели от виски, одобрительно закивал.
— Конечно, он не работал, — буркнул Гарри себе под нос, моя посуду, — он учился, а потом воевал, когда ему было работать?