Остаток дня Поттер провёл, бродя вдоль опушки Запретного Леса и разговаривая с воображаемым Сириусом.
— Теперь я и в магическом мире «урод», крёстный, — бормотал парень, протаптывая дорожки в белом хрустящем снегу. — Но ведь, это не правда? Скажи, Сириус? Неправильно было бы отдать тебя Рону? — он посмотрел на метлу и вдруг захихикал.
Смех постепенно перетёк во всхлипы, и парень постарался дышать глубже, чтобы унять истерику.
— Ты действительно псих, Гарри, — резюмировал он, немного успокоившись, — разговариваешь сам с собой.
В этой ситуации Поттер считал, что прав. Человек имеет право не делиться своими вещами, если не хочет. Но Рон вёл себя так, будто это Гарри творит беспредел. И поскольку никто из присутствующих в гостиной не счёл необходимым одёрнуть его, в душе Поттера скреблось мерзкое ощущение, будто это с ним что-то не так.
***
— Всё с тобой в порядке, — убеждённо заявил Малфой, выслушав краткий пересказ минувших событий, — если бы кто-то из наших полез в чужой шкаф, сразу заработал бы парочку проклятий.
— Меня не было в комнате, чтобы его проклясть, — буркнул Поттер.
— Ты не заклинаешь на неприкасаемость свои вещи? — склонил голову набок Малфой.
Парень недоуменно покачал головой.
— Ну, хоть «Коллопортус» славные гриффиндорцы используют? — подался вперёд сильно обескураженный Малфой.
И по выражению лица Поттера понял, что у последователей Годрика всё общее. Кто первым взял, того и мантия.
— Н-да, — протянул он, отхлёбывая сливочного пива.
***
Когда Малфой прислал сову с приглашением сходить в Хогсмид, Гарри, не долго думая, согласился. Внезапное дружелюбие слизеринца было не подозрительнее внезапной враждебности Уизли. Драко писал, что собирается большая компания, и упомянул несколько имён студентов, которые были гриффиндорцу не знакомы.
Когда Гарри подошёл к главным воротам, многие из тех, кто планировал идти в Хогсмид, уже подтянулись и скучковались по группам. Мэнди Броклхерст и Лайза Турпин с Когтеврана обсуждали тонкости окрашивания волос с помощью зелий, старшекурсники со Слизерина, Теренс Хиггс, Итан Ургхарт и Теодор Нотт тихо переговаривались, время от времени разражаясь громогласным смехом, видимо, обменивались пошлыми шутками. Малфой стоял в обществе своих однокурсников — Крэбба, Гойла и Милли. При виде Поттера Драко приветственно поднял руку и спросил его мнение о вытачках в мантиях, едва тот оказался в пределах звуковой доступности.
— Что-что? — вытаращился Гарри, постаравшись поздороваться так, чтобы вся группа это заметила.
— Вытачки под грудью подчеркнут твою фигуру, но клёш визуально уменьшит рост, — обратился Драко к Милли.
— Ты думаешь? — поморщилась девушка. — В классических мантиях я похожа на треугольник.
— Может, с вытачками и прямую? — предложил Малфой.
— Возможно, — задумчиво протянула Милли. — А ты, в какой мантии пойдёшь на бал? — обратилась она к Гарри.
— В зелёной, — уверенно кивнул парень.
Драко и Милли прыснули смехом и наперебой принялись посвящать гриффиндорца в фасоны мантий, модных в этом сезоне.
***
— Как тебе Мэнди? — поинтересовался Драко, отставляя пустую кружку из-под пива.
— Она милая, — пожал плечами Гарри.
Пока они шли к Хогсмиду, девушки с Когтеврана присоединились к их модной дискуссии, и Мэнди произвела на него приятное впечатление. У девушки были русые волнистые волосы, светло-зелёные глаза и небольшая родинка на скуле. О покрое мантий она, похоже, имела столь же скудное представление, что и Гарри, потому что своих замечаний не вставляла, зато заразительно смеялась над перепалкой Лайзы и Драко. Рассуждения о сочетании материала пуговиц с моделями обуви из уст слизеринца действительно звучали забавно.
— Она пока без пары, — заговорщецки подмигнул Малфой. — Ты уже приглашал кого-то?
— Приглашал, но, — Гарри махнул рукой.
Он долго набирался решимости пригласить Чжоу Чанг, но та ему отказала.
В этот момент Лайза, Милли и Мэнди зашли в «Три метлы», и гриффиндорец обратил на них внимание Малфоя.
— Сиди, — решительно велел тот и пошёл к двери.
Через несколько минут они с Лайзой вышли на улицу, Милли прошла к барной стойке, а Мэнди подсела за стол к Гарри.
— Закажешь что-нибудь? — предложил гриффиндорец, пододвигая девушке меню.
— Мне говорили, что тут появились черничные чизкейки, и они восхитительны, — улыбаясь, заметила Мэнди. — Ты не пробовал?
— Два черничных чизкейка, пожалуйста, — сделал заказ Гарри.
***
Мэнди ответила на приглашение положительно, и даже охотно согласилась произвести контрольную репетицию вальса.
— Как раз решу, какие туфли лучше, — хмыкнула она.
Открытие бала и большая его часть прошли без эксцессов, и Гарри искренне наслаждался праздником. Блестели и переливались ели, с зачарованного потолка сыпался снег, Мэнди рассказывала о своём двоюродном дяде Ороне, который до войны занимался путешествиями, а сейчас держал магазин волшебных существ.
— У него даже рунеспуры есть, — гордо возвестила девушка, — и нюхлеры.
А потом между Роном и Гермионой произошла грандиозная ссора. Шестой Уизли грубо высказался на тему того, чего, по его мнению, Крам ожидает от девушки за вечер в обществе его сиятельной персоны. Гермиона обвинила Рона в бесхребетности и трусости.
— В следующий раз пригласи меня на бал раньше всех, а не в самую последнюю секунду!
Понаблюдав немного за выяснением отношений, Виктор Крам и Падма Патил, партнёрша Рона, вместе ушли к столу с закусками, а крайним оказался почему-то Гарри. Гермиона наорала на него по пути из зала, видимо, недовольная тем, что они с Мэнди всё ещё не поругались.
На следующий день Хогвартс в который раз содрогнулся до основания от неожиданной сенсации: Гарри Поттер встречается со слизеринкой.
***
Гарри издал страдальческий стон и с усилием растёр ноющий висок. Откуда вдруг вылезла эта информация, парень решительно не понимал. Мэнди не была слизеринкой, да и если бы была, кому какое дело, с кем он танцевал на балу? И почему всем так нравится рассусоливать эту тему? Судя по сплетням, Гарри окончательно переметнулся на тёмную сторону и не сегодня-завтра займёт кресло министра Магической Британии. Огонь в камине Выручай-комнаты затрещал, и Гарри отодвинулся, опираясь спиной на кресло.
Поведение Малфоя его тоже озадачивало. После урока танцев на Астрономической башне тот здоровался с ним в коридорах, но сейчас проходил мимо, демонстрируя тотальный игнор. Несмотря на это, Гарри регулярно ощущал на себе его взгляд и периферийным зрением видел, как тот зыркает на него, играя желваками. Но стоило гриффиндорцу повернуть голову, Малфой, как ни в чём не бывало, переключал своё внимание на что-то другое.
Гарри обдумывал, что же послужило причиной такого странного поведения, и пришёл к выводу, что Малфой ревнует его к Мэнди. Почему тот в таком случае подталкивал его к приглашению девушки на бал, было непонятно, но другого объяснения гриффиндорец не находил.
Из всей этой ситуации положительным моментом была только подсказка от Седрика. Тот подкараулил его в одном из коридоров и выдал размытое наставление посетить ванную старост. Мог бы, конечно, прямо сказать, что яйцо надо слушать под водой, но видимо, решил, что лишать Гарри общества прекрасной Плаксы Миртл будет как-то нечестно. Гриффиндорец до сих пор передёргивался, вспоминая купальню, ибо Миртл сыпала пошлостями и домогалась его настолько откровенно, насколько может домогаться призрак.
Постановив, что до второго соревнования осталось не так много времени, Гарри решительно стащил с кресла на пол учебник по зельеварению и справочник по магическим существам. Ему надо было найти способ час пробыть под водой, и первой мыслью было превращение в какого-нибудь водного обитателя с помощью Многосущного зелья.