— Будем надеяться, что это никогда нам не пригодится, — произнес Данил.
— Я бы не был таким беспечным, — мрачно заметил Санька, собирая обратно свое богатство в рюкзак.
— Почему?
— Что-то все равно будет. Современная цивилизация изжила себя давно. И я очень хочу, чтобы она была разрушена, может тогда получится построить нечто новое.
— Что новое? — не понял Данил, краем уха прислушиваясь к сигналу на улице, который до сих пор не унялся и уже начинал порядком раздражать.
— Государство. Или общество. Где все будут свободны и сами решат, как им жить, а не подчиняться одному, самому главному.
— Но также не бывает!
— Еще как бывает! Я вот когда вырасту, сам решу, кому стану подчиняться…
Внезапно земля содрогнулась, и подростков швырнуло на землю. Затем погас свет, раздался сильный грохот, от которого заложило уши, подвал наполнился шумом льющейся воды и пылью, которую не в силах был уже разогнать луч фонаря. Запахи канализации усилились, вызывая тошноту. Отчаянно кашляя и отплевываясь, Данил закричал:
— Что это?!
— Не знаю, — сорвавшимся голосом произнес Санька. — Может взрыв газа?
Он вскочил на ноги и бросился к выходу из подвала. Данил устремился следом, не выпуская из вида фигуру товарища, в клубах пыли и рассеянном свете фонаря похожую на привидение. Вдруг Санька остановился, как вкопанный, ноги его подкосились, и он опустился на землю.
— Что с тобой?! — крикнул Данил.
— Выхода нет, — прохрипел Санька.
Данил посмотрел туда, куда указывал луч фонаря. Вместо ступеней, по которым они недавно спустились, громоздились обломки лестничного пролета и куски битого кирпича. Земля подрагивала, а откуда-то сверху продолжали доноситься глухие удары…
Ожидание всегда круче реальности. В своих мечтах об апокалипсисе Санька часто рисовал себя крутым сталкером или рейдером, мужественной поступью покрывавшим километры постапокалиптических пейзажей или радиоактивных пустошей. Пронзительным брутальным взглядом окидывая развалины в поисках врагов, он многозначительно кивал своим мыслям, и продолжал героический путь. На деле же все оказалось куда прозаичней. Развалины были как в мечтах, вот только сам он теперь являл вид потрепанный и жалкий, что шло в разрез с мечтами.
Выбираясь из подвала, Санька сильно разодрал бок об решетку, что закрывала узкое окошко под самым потолком. На счастье подростков, конструкция оказалась плохо закреплена, и они смогли отрезком трубы сбить ее со штырей, к которым та крепилась электросваркой. За несколько суток, проведенных во временном убежище, они успели обследовать его полностью и найти ремонтный запас сантехников.
Санька был покрупней Данила, поэтому отверстие для него оказалось маловато. Тогда и пригодилась аптечка, предусмотрительно уложенная в рюкзак. Правда, Саньке пришлось прикрикнуть на товарища и применить меры физического воздействия, чтобы тот взял себя в руки и оказал ему первую помощь. Вид разрушенного дома, где жила бабушка, вогнал Данила в кататонический ступор, вывести из которого смогли лишь пощечина да крепкое словцо, мастерски выданные Санькой. Сглатывая душившие слезы, мальчишка обработал ему ссадины перекисью и зеленкой, после чего наложил пластырь.
Оглядев почти полностью разрушенный микрорайон хрущевок, Санька вскочил, схватил рюкзак и куда-то помчался. Недоумевающему Данилу пришлось бежать следом, чтобы не остаться в одиночестве. Через несколько минут стало ясно, что мчится товарищ к детскому саду, скрытому во дворах ближайшего жилого комплекса. Вопреки тревожным ожиданиям, здание оказалось практически целым, не считая выбитых ударной волной стекол в окнах. Зато окружавшие его девятиэтажки, судя по всему, принявшие главный удар на себя, оказались разрушены вплоть до четвертого этажа.
— Ты чего, Сань? — спросил запыхавшийся Данил.
— Сестренка в садике же была… — спазм перехватил горло Саньки.
Все двери оказались открытыми, и получасовая инспекция помещений показала, что в здании никого нет — ни живых, ни мертвых. Подростки обнаружили несколько луж засохшей крови, но в сочетании с россыпью битого стекла, это говорило скорей о порезах, нежели о летальных исходах.
— Видимо, эвакуировать успели, — обнадежил себя Санька.
— Наверное, — помрачнел Данил, вспомнив о бабушке. Та никуда из дома не собиралась тогда…
— Пошли, будем выбираться из города, — определил дальнейшие действия Санька.