Мальчишка кивнул и ушел. Маг тяжело вздохнул, потер переносицу, достал из нижнего ящика стола свой походный пояс с зельями в длинных склянках. Конечно, отправляться на такое дело с распущенными волосами, в одной белой рубашке и домашних брюках, было несколько неприлично. С другой стороны мастер Балтос подумал, что его необычный, неидеальный внешний вид лучше любого понукания подчеркнет значимость ситуации. Еще бы, самый белый маг выскочил из постели ради важного дела, даже в порядок себя не привел толком. Уму непостижимо какая редкость.
Проверив пробки на зельях, мастер Балтос застегнул пояс на собственной талии, сунул в мешочек с белым сонпиром любимый оберег-каштан, и, почувствовав неимоверное облегчение, оторвался от корней. Ничего, чтобы раствориться им требовалось больше недели. Подождут. А он пока погуляет и поколдует в свое удовольствие. Кто говорил, что белые маги не любят охотиться?
Акт 5. Крушения (9)
Рема потряхивало от холода и нервного напряжения. Мощная белая лошадь по имени Альба неслась, петляя и всхрапывая, по темной безлюдной улице, освещенной лишь алхимическими фонарями да скудным светом черной луны. Мастер Балтос – непривычно растрепанный и легкий в раздуваемой ветром рубашке – искоса поглядывал то за спину, то на небо, то на своего сжавшегося в седле подопечного.
Самый белый маг никуда не торопился. Он выловил на улице пару патрульных, дал им какие-то указания. Потом они заехали в столичный Дом Милосердия и самый белый маг поднял всех, кто был на ночном дежурстве, на ноги. В процессе они заехали и разбудили мастера Мэда, жившего неподалеку от Сыскного Дома. Тот быстро сориентировался и заявил, что смотается на работу, отправит стражников будить особенно сильных своих подчиненных, и через полчаса максимум будет сам у дома мастера Сиды. Так же по дороге их поймал какой-то подозрительный тип, и доложил, что Плут тоже послал своих людей на место. И только в последнюю очередь, мастер Балтос направил лошадь в сторону богатых районов, где жил и подозреваемый, и последний нужный им для операции стострочник – мастер Эрол.
- Слишком много беготни, можем не успеть, - пробормотал белый маг, ни к кому толком не обращаясь.
- Боитесь, что он может сбежать? – осторожно спросил Рем.
- Было бы хорошо, если бы он решил бежать. Испуганный противник – побежденный противник. К тому же от меня не сбежит со своими ста двадцатью семью строчками. Силенок не хватит сбросить слежение.
- Но Део же удавалось, разве нет? Он ведь вроде меньше читает.
- По бумагам – да, меньше, - загадочно сказал самый белый маг. – Но только по бумагам. Послушай… ты действительно думаешь, что мы бы поставили на место самого черного мага мальчика, который даже не смог бы прочитать реквием сильнейшего алмазного монстра?
Рему такая мысль в голову уже приходила. Его беспокоил тот факт, что для убийства королевы чудовищ, Белой Смерти, требовалось прочесть сто двадцать строк. Однако когда Рем узнал об этом, то подумал, что ведь метка самого черного мага накинула его другу целых десять строчек. Так что никакой проблемы как будто бы и не было.
- И вот еще о чем подумай, - продолжал самый белый маг. – Деокрис в одиночку победил двух алмазных монстров, которые были нечета Зависти. Знаешь, почему охотники ходят на задания парами, с поддержкой еще четырех сыскарей?
- Нет.
- Потому что после того, как маг прочтет реквием, у него почти не остается строк для маневра. В черной магии ведь очень много боевых заклинаний, в которых счет идет ни на строки, а на слова. Представь, какие преимущества такая магия дает в бою. Теперь понимаешь, почему победить активного, сильного монстра в одиночку практически невозможно?
Такие рассуждения поставили Рема в тупик. О боевых заклинаниях он в теории знал, но мастер Сида их отложил на потом. Теперь рыжему казалось, что он сделал это не просто так.
- Так сколько же может читать Део? – осторожно спросил он.
- Скажу, если будешь хорошо себя вести, - пообещал мастер Балтос, а потом неожиданно осадил лошадь. – Как я и боялся – не успели.
Покрутив головой, Рем понял, о чем говорит белый маг.
У аккуратного коттеджа из коричневого камня, окруженного мерцающим в темноте черным забором, собралась небольшая толпа. Стражники, оцепившие улицу, выводили из соседних домов заспанных богатеев. Командовал ими мастер Эрол, облаченный в черную форму сыскного дома, надетую прямо поверх фетровой серой пижамы. К ужасу Рема весь особняк мастера Сиды был изрисован двойками и пятерками, а над входом горело, словно фонарь, серебристое число двадцать пять. Жутковатая в темноте роспись наползала на забор и будто вытекала через ворота на мостовую. И надо всем этим поблескивала мазутным пузырем черная защита.