Москва. Кремль. 27 мая 1941 года.
Сталин проводил очередное совещание «теневого ГКО», в котором участвовали все, посвященные в проблему Писателя, точнее, в его иновременную природу. Сейчас анализировали письмо Гитлера. И Сталин удивлялся, как он мог этому поверить! А ведь в свое время почти что поверил. Потому что хотел поверить! Вот и немного успокоился. Время потерял! Нет, он не поверил тогда, как и не поверил сейчас ни единому слову, но… Все-таки было такое: самоуспокоился, расслабился. Он все равно отреагировал тогда на агрессивные действия Германии, но время было упущено. Слишком серьезной была катастрофа сорок первого года. Слишком большую территорию захватил враг. Слишком много надо было эвакуировать за Урал, и не все производства, критически важные для военной промышленности, удалось запустить в полном объеме. Наверное, главной его ошибкой было то, что письмо Гитлера он рассматривал вдвоём, вместе с Берия, но тут две головы не справились. Берия как аналитик, особенно по международным делам был не так уж и хорош. Иосиф Виссарионович отметил, что работа аналитических отделов как в НКВД, так и в Разведупре значительно улучшили не только ситуационный разбор, но и прогнозирование последствий тех или иных действий. Вот и сейчас, в ходе обсуждения Сталин очевидно увидел ловушки и несуразности, которые были в этом послании. И тут же сам себе признался: если бы не послезнание Писателя, скорее всего, нашел бы аргументы, чтобы поверить этому посланию. Очень уж оно соответствовало его главным желаниям. Эх! Что мешало ему собрать самых доверенных людей и рассмотреть это письмо, так, как он привык. А тут как будто сам Сатана толкал его под локоть, нашептывая про режим сверхсекретности.
— Мы видим, что никаких конкретных обещаний Гитлер нам не дает. Кроме того, что гарантирует не начинать войну между нами в сорок первом году. И предлагает решить все противоречия между странами серией переговоров, которые начнутся в первой половине июля сорок первого года. О том, что этих переговоров не будет говорит обещание Гитлера прислать с миссией мира товарища Тельмана. А его предложение купить у СССР 1200 бомбардировщиков средних и дальних плюс 500 истребителей, которые могли бы их сопровождать — это всего лишь попытка еще больше успокоить СССР, меня лично убеждает в этом обещание платить за самолеты золотом или, в крайнем случае, готовыми предприятиями в любой оборонной сфере. На мой взгляд, это попытка еще и прощупать наши возможности в области военной промышленности, если же мы согласимся, то Германия сделает вывод, что должна усилить свою ПВО на нашем направлении, не соглашаемся, следовательно, у нас такого количества самолетов нет, и мы к войне не готовы. — это выступает Молотов. Вячеслав Михайлович колотит предложение за предложением, как гвозди вбивает в гроб сталинских иллюзий. Высказались почти все. Молчит Виноградов. Правильно молчит, он письмо Адольфика умел предугадать почти точно, разве что нюанс про самолеты — не было. Это как раз его влияние на ткань событий. Мы осторожно подсовывали идею купить у нас самолеты, как раз во время разгара Битвы за Британию. Геринг тогда встал на дыбы, а потом, когда проиграл, получил серьезную нахлобучку от Гитлера. А жаль! Могла бы получиться хорошая комбинация: мы бы продавали Гитлеру бомбардировщики, а Британия получила бы от нашей «Форд Авиацион» новенькие истребители. И американцы были бы довольны. И нам денежки обломились бы! Но провалилась такая красивая операция. А жаль! Да, пора и мне сказать слово:
— Ну что же, товарищи! Подводя итог сказанному, мы можем сделать вывод, что предложения Гитлера свидетельствуют как раз об обратном — о твердом решении руководства Рейха начать вторжение в СССР летом этого года. Товарищ Виноградов, когда, по вашим данным, можно ожидать начало агрессии?
— Начало сосредоточения частей на передовых позициях, подготовительные мероприятия могут занять от месяца до полутора месяцев. Учитывая, что фюрер любит начинать войну в выходной день, когда часть офицеров противника в отгулах и отпусках, то мы выводим три наиболее вероятных даты: 29 июня, 6 или 13 июля. Наиболее вероятной нам кажется дата 6 июля. Сильно далеко откладывать момент вторжения Гитлер не рискнёт. Мы будем отслеживать события в приграничных районах с тем, чтобы уточнить эту дату вовремя.