— Ну построй мне домик из конструктора.
— Не хочу.
Эйлин посмотрела на красное, сердитое лицо дочери и почувствовала непреодолимое желание нашлепать ее, но шлепки надо было приберечь для крайних случаев.
— Хочу домой, — рыдала Гей. — Хочу к бабушке.
— Это невозможно. Мы будем жить в нашем красивом коттедже.
— Ужасный коттедж.
— Мамочка прочтет тебе сказку.
— Не хочу сказку. Хочу к бабушке.
Эйлин закусила губу. Если бы это не выглядело смешным, она бы обвинила Гей в сознательно злом умысле. Но на самом деле ребенок так реагировал на изменение привычного режима. Эйлин смягчилась. «Садись ко мне на колени, и мы поиграем в лошадок, — сказала она. — Давай. Ним — ним-ним — вот так едет леди; трот-трот-трот — вот так едет джентльмен; галлоп-галлоп-галлоп — вот так едет фермер».
— Еще! — завизжала Гей.
После пяти поездок на лошадках стрелки подошли к девяти. Еще четыре часа до ленча.
Эйлин встала и раскрыла входную дверь, чтобы узнать, какая погода. Мрачные серые тучи мчались по небу, вдали темно и грустно маячил холм, ветер сгибал ветви бука и обдавал лицо холодом. Но дождя не было.
— Мы с тобой пойдем гулять и постараемся выяснить насчет машины. — Она надела сапоги и плащ и достала шерстяной спортивный костюм для Гей. Потом вспомнила, что необходимо надеть девочке перчатки, но они куда-то исчезли. Обнаружив пропажу, Эйлин заметила, что у Гей мокрые штаны, Снова надо переодеваться.
— Противная девчонка! — стала ругать ее Эйлин. — Тебе уже почти три года, а ты все писаешься в штанишки. Ты делаешь это нарочно, чтобы насолить мне, дрянь ты этакая.
Но Гей не обращала на ее слова никакого внимания, она стала петь одну из своих дурацких песенок.
Наконец, они собрались и медленно зашагали по тихой сельской улице.
В коттедже, соседнем с магазином, она заметила молодую женщину с бледным лицом, темные волосы которой были повязаны желтым шарфом.
— Здравствуйте, — сказала Эйлин.
— Доброе утро.
— Вы не знаете, когда привезут продукты?
— Мясной отдел открывается в полдень, и сегодня днем привезут хлеб.
— А бакалея?
— Будет закрыта до понедельника.
— Огромное вам спасибо.
Эйлин хотела продолжить беседу, чтобы напроситься на чашечку кофе.
— Я остановилась в коттедже Пирсонов, — сказала она.
— Понятно.
— Вам нравится жить здесь?
— Здесь хорошо, если вы любите деревенскую жизнь, — ответила бледная молодая женщина.
— Сегодня таких немного, — заметила Эйлин, и была вознаграждена короткой улыбкой.
— Это ваша маленькая дочка?
— Да.
— А я свою потеряла.
— Потеряли? — как эхо, повторила за ней Эйлин.
— У меня произошел выкидыш.
— Как ужасно. — Она с ужасом посмотрела на девушку. Она так редко встречала людей, с которыми случалось что-то ужасное. Ее собственный опыт — спокойная беременность, благополучные роды и семейная обстановка — был в этом смысле положительным. Ей хотелось сказать: «А я — незамужняя мама». Может это сделало бы ближе простую деревенскую девушку и городскую приезжую, благополучную с виду мать с дочкой. Но она не решилась на подобную откровенность. Вместо этого она спросила: «А далеко ли отсюда Гордон?»
— Около трех миль, я полагаю.
— Я думаю сходить туда. Мне нужно купить продукты.
— Попробуйте.
Бледная молодая женщина скрылась в доме.
Эйлин разочарованно отвернулась. Но, пожалуй, действительно стоило сходить в Гордон: это поможет скоротать утро, и Гей достаточно устанет, чтобы заснуть после ленча.
— Мы сейчас с тобой сядем в колясочку и прогуляемся по магазинам, и купим что-нибудь вкусненькое к обеду и картофельные чипсы для Гей, и немного шоколада, — импровизировала Эйлин.
Гей следила за тем, как мать раскладывает коляску, и делала из этого свои выводы:
— Гей пойдет ножками, — сказала она.
— Гей поедет, — ответила Эйлин.
— Гей пойдет! — закричала Гей.
— Послушай, дорогая, нам предстоит длинный, долгий путь, гораздо больший, чем ты можешь пройти. А мне нужно успеть туда побыстрее, до дождя. Если будешь хорошей девочкой, сможешь на обратном пути часть дороги пройти пешком.
Эйлин подкатила коляску и стала усаживать девочку, та подгибала ноги и сопротивлялась. Эйлин попыталась усадить ее силой, Гей заплакала. Эйлин шлепнула ее. Гей заплакала еще громче и упала на дорогу. Эйлин пришла в отчаяние. На этот раз шлепок не сработал.
— Ну хорошо же, — с негодованием произнесла она. — Мы не пойдем к Гордону и не будем покупать картофельные чипсы и шоколад. Мы умрем с голоду. Мне наплевать.