Себастьян сглотнул ком в горле и шагнул вперед. — Мама?
— Себастьян. — Легко развернувшись на каблуках, она так же легко пошла ему навстречу. — Дорогой, как приятно, что мы прибыли почти одновременно. Я очень надеялась, что мне не придется долго тебя ждать.
Он придирчиво оглядел ее лицо. Любого другого взволновали бы морщины у глаз и бледность кожи, но ему это казалось единственно знакомым и привычным в ее облике. Только это и убедило, что перед ним не призрак.
— Мама. Рад видеть вас здесь.
В голове пронесся миллион вопросов, но самый главный: «Что она здесь делает?» И почему она не явилась на бал? Как ей удалось заставить себя сегодня встать с постели? Собирается ли она остаться в поместье?
— Ты смотришь так, будто увидел привидение. — На губах заиграла легкая улыбка. — Надеюсь, ты не против моего появления без предупреждения?
— Разумеется, нет, вам всегда здесь рады, — автоматически ответил Себастьян, продолжая копаться в роившихся в голове мыслях.
— Давай сядем.
Герцогиня подтолкнула сына к дивану и усадила, отчего он вновь почувствовал себя мальчиком в коротеньких штанишках. Впрочем, он не сопротивлялся, слишком велико было желание узнать, что заставило маму отказаться от образа жизни отшельника.
— Тебе, должно быть, странно видеть меня здесь, — начала герцогиня, словно прочитав мысли сына. — И ты, разумеется, сердишься, что я не приехала на бал к Хоутонам.
«Да, как и во всех остальных случаях, когда я ожидаю понапрасну», — подумал он, но, конечно, промолчал.
— Нет, мама, я уверен, у вас были веские причины. — Все ее оправдания он знает наизусть, нет необходимости опять их слушать. — Но объясните, что привело вас сюда?
Герцогиня сложила руки на коленях.
— Ты не солгал мне? Насчет того, что мне здесь всегда рады?
Как в большинстве владений герцога, на территории Хайфилд-парка, в миле от главного особняка, располагался вдовий домик, но после кончины отца мама решила жить не в нем, а в одном из поместий в Хартфордшире, которое было частью ее приданого. Себастьяна задело нежелание мамы находиться рядом, но он проглотил обиду, потому что отлично понимал причину. Его постоянное присутствие напоминало ей об ушедшем муже.
«Вы похожи как две капли воды, — частенько приговаривала она с улыбкой. — Будто тебя родил он».
И это было правдой. Всякий раз, глядя в зеркало, Себастьян видел, что единственное, что унаследовал от матери, — это глаза. Сходство с отцом стало причиной кошмара, заставлявшего не раз просыпаться посреди ночи в холодном поту. Ему снилось, что, подойдя к зеркалу, он видит не свое отражение, а Чарльза Уэйкфилда с ножом в сердце.
— Себастьян?
Он уверенно кивнул.
— Разумеется, нет, мама. Оставайтесь здесь, сколько пожелаете.
— Замечательно. — Широкая улыбка осветила лицо, и оно ожило, будто увядающий цветок, который полили. — Надеюсь, ты не станешь возражать, узнав, какая у меня на то причина.
— Вы можете приезжать без причины.
— Да, да, но… — Пальцы теребили кружево на платье. — Видишь ли, речь не только обо мне.
— Наймите столько слуг, сколько сочтете нужным, чтобы вам было удобно.
Имс наверняка будет недоволен необходимостью размещать дополнительных людей, но верный дворецкий справится.
— Нет, дорогой, дело не в слугах. Я хотела бы пригласить гостей пожить в Хайфилд-парке.
— Вы хотите развлечься? — В душе вспыхнула искра надежды.
Вдовствующая герцогиня Мабери уже много лет сторонилась общества. Но радоваться пока рано, его опять может постигнуть разочарование.
— Не совсем так. — Герцогиня поджала губы. — Себастьян, я намереваюсь стать покровителем нескольких юных леди в этом сезоне, поэтому хочу принять их здесь.
— Здесь? Но почему не в Хартфордшире? Или в доме в Лондоне?
— Мой дом совершенно не приспособлен для приема гостей, к тому же, полагаю, здесь, в сельской местности, им будет лучше. Они смогут немного отдохнуть, прежде чем погрузиться в светскую жизнь. А я составлю список подходящих джентльменов, чтобы пригласить их с визитом. — Темные глаза, такие же, как его собственные, смотрели неотрывно. — Ты ведь не возражаешь, Себастьян?
Не возражает ли, что его покой будет нарушен хихикающими девицами, мечтающими о замужестве? Что они будут сновать туда-сюда и путаться под ногами? Отовсюду будет слышаться их щебет о всякой ерунде — моде и нарядах? И конечно, в доме начнут сплетничать обо всем. Разумеется, он не возражает, как иначе.