– Да что ты меня гонишь, – я уперлась, сама себе, напомнив упрямую ослицу. – Подождет твоя Валя, никуда не денется.
– Ага, подождет, – я получила чувствительный тычок пониже спины. – И шеф подождет, и клиенты… ты вообще, соображаешь, что говоришь? Или у тебя от дождя мозги раскисли?
– Грубиян!
Я послушно двинулась рядом с ним к подъезду, но последнее слово за собой оставила.
Мы снова поднялись на второй этаж, и Гоша нажал на кнопку звонка. Соловьиная трель прозвучала, но шагов за дверью мы не услышали.
– Сколько времени прошло? – спросил Гоша, снова нажимая на кнопку.
– С тех пор, как мы ушли? Минут пятнадцать, не больше.
Соловей, все так же безрезультатно, пропел в третий раз.
– Ушла? – предположил Гоша.
– Вроде, она никуда не собиралась.
– А если ей плохо стало? Как ты думаешь, могло такое случиться? – напарник достал отмычку.
– Надо проверить, – согласилась я. – Мы не знаем, а у нее, может, сердце слабое.
– Вот именно. Встань правее.
Я послушно подвинулась, закрывая обзор возможным наблюдателям из квартиры напротив. Гоша возился минуты две, прежде чем раздался негромкий щелчок. Дверь приоткрылась, и мы скользнули в коридор.
– Что так долго? – спросила я.
– Замок сложный, – ответил Гоша и указал на цепочку, свисающую вдоль косяка. – Смотри.
– Да, похоже, тут не с сердцем проблемы, – я потрогала цепочку пальцем. – Как же она мимо нас прошмыгнула?
Мы прошлись по квартире и убедились, что она пуста. Звонок на сотовый Вали-Лиды тоже ничего не дал, – трубку никто не взял.
– Черт, куда она могла так резко подорваться? – напарник сердито смотрел на меня. – И главное, почему?
– Испугалась? – предположила я. – Хотя, когда мы уходили, она не выглядела испуганной.
– Жизнерадостной я ее тоже не назвал бы.
– Может, когда мы ушли, она что-то вспомнила?
– Или, позвонила кому-то и получила указания. Похоже, не зря тебе Валя не понравилась.
– Гоша, а если это все-таки она сейф ограбила? И теперь решила сбежать? Испугалась нас и рванула домой, вещи собирать? Ты адрес запомнил, когда паспорт смотрел? Давай проверим!
– Проверить, конечно, можно. Хотя, сомневаюсь я, что мы Валю дома найдем.
Когда мы вышли из подъезда, Гоша удивленно посмотрел на небо:
– Ритка, ты только посмотри! Дождь кончился!
– Не может быть, – я вытянула руки ладонями вверх. – Ой, и правда, кончился!
Небо было по-прежнему затянуто серой пеленой, влажный воздух оседал мелкими капельками на потертой коже моей куртки, но отвратительной мороси, третью неделю сыпавшейся с неба, больше не было. Какое счастье! Я сделала что-то вроде пируэта и побежала к машине.
Жила Валя недалеко от центра, в районе, застроенном кирпичными пятиэтажками. Мы не стали подъезжать к самому дому: оставили машину у въезда во двор и бодро зашагали по лужам – вода под ногами, почему-то, раздражает меня гораздо меньше, чем та же вода, но льющаяся сверху. Я поглядывала на участки чистого неба, голубевшие среди туч, и даже что-то весело мурлыкала. Взбежала впереди Гошки по лестнице, нажала на кнопку звонка. Никакой реакции. Я подождала немного и еще раз позвонила.
– Усилия их были напрасны, – пробормотал Гошка, разглядывая правый ботинок. – Черт, я, кажется, ноги промочил.
Я не стала выражать напарнику сочувствие, у меня-то давно хлюпало, причем в обеих туфельках. Но теперь это меня не сильно огорчало. Туфли что, туфли высохнут, главное, что мокрое издевательство природы, наконец, прекратилось.
– Может, еще не доехала, – я посмотрела на часы. – Хотя, странно. Учитывая, сколько в эту сторону транспорта идет… а, может, она куда-нибудь, в магазин заскочила?
– Сомнительно, – Гоша протянул руку над моей головой и тоже нажал на кнопку звонка. – Если она сбежать собиралась, то никакие магазины ей не нужны.
– Гоша, а что мы здесь, на площадке топчемся? Может, зайдем потихоньку, посмотрим заодно, как она живет.
– Маргарита! – напарник устремил на меня строгий взгляд. – Я замечаю, что в тебе развивается нездоровая страсть к криминалу. Что значит, зайдем потихоньку? Это, к твоему сведению, называется «незаконное проникновение в жилище». И в уголовном кодексе на эту тему статья есть!
– Так я же… так мы же… – от удивления я потеряла дар связной речи. Сколько раз мы с Гошкой уже занимались такими «незаконными проникновениями»? Да вот, только что, у Черниковых – часу не прошло. И вдруг – здрассьте! Уголовный кодекс! То есть я знаю, конечно, что когда мы, при помощи отмычки, открываем замок, то это, строго говоря, нарушение закона. И не строго говоря – тоже. Но мы же не просто так, мы же не ко всем подряд ломимся, мы только по делу.