— Ты… я… — шептал Даниил Богданович.
— Ты, ты. Всё ты. Только ты всему виной!
— Но твои родные живы! — вскричал он, вскакивая с кресла — а мой любимый сын, жена… Я любил их больше жизни! — ревел он.
— Мои родные калеки! — взрычал Вадим.
— Лучше скажи спасибо, что они живы!
— Не скажу… не скажу, мразь, лучше бы не были живы! — заорал Вадим.
— Кто из нас ещё мразь!
Послышался выстрел. Вадим вылез из подвала. С тяжёлой, непомерной ношей на душе и плечах, он закрыл дверь дома и сел в машину.
— Папа, а что это был за звук? — спросил мальчик на заднем сиденье.
— Стул упал, сынок, стул упал…
К горлу подступило. Он давился, глотая слёзы и подавляя крик. Вадим обернулся посмотреть на сына. Мальчик игрался с солдатиками, неловко держа их оставшимися тремя пальцами обеих рук. Отвернувшись, он прикусил руку и зарыдал.
— А где мама, папа?
Вытерев слёзы и глубоко вдохнув, отец вновь посмотрел на сына.
— Мама… Мама в Финляндии. Скоро мы встретимся. Поспи… любимый… дорога будет долгой…