…Рука никак не успокаивалась, горела. Кирилл поморщился, подумав, что сейчас еще придется надеть пиджак: ждал скайпа с Москвой, чтобы пообщаться с потенциальными крутыми заказчиками и провести для них презентацию.
Кирилл вышел из кабинета, и ему показалось, что в приемной переливается радуга и вспыхивают солнечные зайчики. Хотя за окном все было затянуто серо-синей сумеречной пеленой.
Он замер в центре приемной и посмотрел на Катю.
— Ты почему домой не идешь?
— Но вы же еще не уходите.
— Меня ждать не надо. У тебя рабочий день до шести.
— А я думала… Отлично! Тогда побегу, спасибо! В восемь ученик по скайпу.
— Катюша! Я же попросил истребить всех учеников! Я очень вежливо попросил, ласково! И ты до сих пор этого не сделала? Почему ты не слушаешься?
— Кирилл Андреевич, вы имели в виду только ночных учеников! А этот — вечерний. Такой классный парень, аргентинец, но имя русское — Иван. Он очень хочет со мной заниматься!
«А я-то как хочу с тобой заниматься!»
— Катя, а говорил ли я тебе, что ужасно ненавижу аргентинцев? Говорил?
— Нет.
— Вот, представь. Испытываю к ним особо жгучую неприязнь.
— Ивана не отдам! Даже не надейтесь! Жалко вам что ли? Нет уж!
— Ладно, ладно, не кипятись!
— Кирилл Андреевич, извините, что кофе на вас вылила, — Катя сделала брови «домиком» и виновато выпятила нижнюю губку.
У Кирилла внутри оборвалась тонкая струна, а сердце ухнуло филином где-то прямо в горле.
— Катюш, ну хватит извиняться! Беги уж к своему этому… проклятому… аргентинцу.
Глава 9
Катя
Вскоре я поняла, что у меня кружится голова от моего босса. Но не от любви, а от его перемещений. Думала, я одна такая трудолюбивая, пашу, как пчелка, работа для меня всегда в приоритете. Нет, ошиблась. Кое-кто бьет все рекорды неутомимости. Мой энергичный начальник постоянно что-то делал, куда-то звонил и ехал.
Только и слышала:
— Катя, я на комбинат. Катя, я на завод топливного оборудования. Катя, я наверх, в «Армаду». Катя, я в третий цех. Катя, я на литейно-механический завод. Катя, я на склад.
А когда заходила в кабинет, он говорил сразу по двум телефонам, отправлял сообщения через планшет, заполнял от руки бумажную таблицу-простыню, строил графики на экране… А еще у него бесконечные совещания по скайпу — с поставщиками, заказчиками, филиалами, партнерами, Кристианчиком. И планерки с личным составом.
Все это происходит едва ли не одновременно. Но, как ни странно, без суеты и надрыва, спокойно.
Надо сказать, что меня тоже завалили работой по самую макушку. Тот же Кристиан высылает один файл за другим с обоснованием нового коммерческого проекта.
Выяснилось, что пока «Импульс» представляет интересы французского концерна, сами французы могут стать перевалочной базой для техники, поставляемой нашей компанией. Для этого нашлись тайные партизанские тропы.
Теперь два влюбленных попугайчика — Кирушка и Кристианушка — носятся с этой божественной идеей, зондируют почву, просчитывают. А я перевожу их эпистолярный пинг-понг. Когда дело касается бизнеса, они ведут официальную переписку на французском. А во время задушевных бесед по скайпу используют английский.
Впервые услышав, как босс шпарит на английском, общаясь с мсье Массоном, я реально потеряла челюсть.
— Кирилл Андреевич, — изумленно уставилась я на него. — Вот это да… А я-то думала…
— Что ты думала?
— Что вы владеете английским на Колином уровне.
— Катюша, ты мне льстишь. Куда мне до Николая. Он же практически Торнтон Уайлдер.
— Я чувствую в вашем голосе сарказм, но, увы, не могу оценить по достоинству пассаж, потому что не знаю, кто такой Торнтон Уайлдер, — смутилась я. — Сейчас вернусь в приемную и быстренько посмотрю в Википедии, что за мужик.
— Хороший мужик. Американский прозаик и драматург, лауреат Пулитцеровской премии. Потрясающий мастер слова и мудрец.
— А-а… Теперь все ясно.
— Кстати. Он сказал: «Прекрасное существует не для того, чтобы им обладать, но чтобы смотреть на него и радоваться красоте».
— Эм…
— Но если бы Торнтон Уайлдер был директором «Импульса», он бы забрал свои слова обратно! — Босс многозначительно посмотрел на меня.