Пятый день назывался «тайан», и это был самый счастливый и хороший день из всей недели, благоприятный для свадеб и любых начинаний. В тайан родился Саске. Самыми благоприятными тайанами считались те, с которыми совпадали дни полнолуния. Поэтому и свадьбы было принято играть в январе, феврале и марте, а потом следующий цикл благоприятных тайанов выпадал на июль, август и сентябрь. Впрочем, было ещё несколько хороших дней в году для свадеб, кажется, в середине октября и середине апреля.
Последний день — «сяккоо» — переводился как «красный рот», это был день демона Акаситы, который, по местным мифам, имел огромный красный рот, способный истончить грань между нашим миром и миром Ёми. В общем, плохой день, в который велика вероятность встретить какого-нибудь призрака, духа или любую другую чертовщину. Итачи сказал, что сякко считался хорошим днём для операций АНБУ, так как они тоже вроде как «духи мщения» селения. Ну и в Новый год, тридцать первого, тут «гоняли чертей», и последний день в году считался самым опасным, и грань мира духов становилась очень тонкой.
— Вечером фестиваль, — сказал Итачи после завтрака.
— И что? — спросил Саске.
— Вам следует пригласить своих невест на гуляния, — безапелляционно заявил старший брат и хотел сказать что-то ещё, но его прервал стук в дверь.
К нам «в гости» заглянула Цунаде-сама. Хокаге еле сдерживала улыбку, и казалось, что она вот-вот начнёт хихикать, так что я сразу заподозрил, что пришла она не просто так, а с «рацпредложениями»: Узумаки же проговорился, что наша «Конохоправительница» тоже хотела обженить онии-сана. Саске я эту информацию слил, так что мы с братцем многозначительно переглянулись.
— Входите, Цунаде-сама, — вежливо пригласил Итачи главу деревни, при этом на лице у него был такой фирменный учиховский «кирпич», что ни за что не подумаешь, что он о чём-то догадывается.
— Я принесла то, что ты просил, Итачи-кун, — маслянисто улыбнулась Хокаге, и я порадовался, что у меня уже есть невеста.
— Спасибо, Хокаге-сама, — старший брат принял из её рук десяток папок с документами.
Я даже подумал сначала, что это какие-то «цурисё», то есть досье на невест, но потом увидел знакомые грифы обычных досье шиноби.
Пока Итачи эпично просматривал бумаги с помощью активированного шарингана, Цунаде прошла в гостиную и присела на кушетку, бросая на Саске заинтересованные взгляды.
— Что? — не выдержал младший братишка.
— Ничего, ничего, — коварно улыбнулась наша Хокаге, — я просто рада за свою ученицу.
Саске смутился и слегка покраснел. Я практически впервые такое чудо увидел.
— Цунаде-сама, вы очень любезны, но похоже, что вы нечаянно прихватили не те документы, — две папки, которые лежали второй и третьей в кипе, перекочевали обратно к Хокаге.
— Просто хотела, чтобы ты взглянул… — с досадой хмыкнула Цунаде-сама.
Всё же, видимо, сунула цурисё. Мы с Саске снова обменялись понимающими взглядами.
— Так я и думал, — хмыкнул Итачи, нарушая паузу. Он вытащил из папки фотографию и протянул мне.
— Узнаёшь, Сайто?
— Да… — я кивнул, пялясь на фотку молодой, но, определённо, моей матери. — Это…
— Акихиро Томи, — закончил за меня Итачи, не раскрывая секрет Дайкон-сан, — родилась в третьем цикле года змеи, через год началась первая мировая война.
— В тот год погиб Шодай, — откликнулась Цунаде. — Я помню Томи-чан, бесклановая куноичи, но довольно способная и, кажется, сирота. Она была одногодкой моего младшего брата, её определили в одну с ним команду. Из-за войны и потери Наваки я не слишком следила за её судьбой, но, кажется, она вышла замуж за кого-то из клана Учиха. Значит, она та, которую ты искал?
— Да, — кивнул Итачи. — Я начал расследование. Мне было интересно, откуда на границе со Страной Травы появилась сумасшедшая куноичи и её ребёнок, который носит додзюцу клана Учиха, причём довольно сильный. Цунаде-сама, в истории деревни и кланов Учиха и Сенджу несколько раз были прецеденты клановых союзов, верно?
— Да, это было необходимо для укрепления связей между кланами в конгломерации Конохи. Мне точно известно о тёте Име, которая вышла замуж за представителя главной ветви Учиха.
— Да, Има-сама была супругой Учиха Савады, который приходился нам прадедушкой, — подтвердил Итачи, лучше всех знающий историю клана.
— Савада-дзидзи-сан? — удивлённо спросил Саске. — Я всегда думал, что он наш дедушка.
— Нет, Саске, — ответил Итачи. — Нашим дедом был Учиха Кагами, он сын Учиха Савады.
— Но Шисуи-онии-сан…
— Он был сыном Кагами от второго брака, мать нашего отца умерла лет за пять до моего рождения. А Кагами-сан погиб в год твоего рождения, поэтому ты его совсем не помнишь.
— Цунаде-сама, вы знали, что у представителя клана Сенджу несколько иной рисунок кейракукей, видимый шаринганом?
— Нет…
— Я могу совершенно точно сказать, что Акихиро Томи является полукровкой Сенджу. Скорее всего, именно поэтому «бесклановую куноичи» выдали замуж за старшего сына Кагами — Учиха Тэнджи. Чтобы получить более сильный шаринган.
— Учиха Тэнджи? — в один голос с Саске воскликнули мы. Если имя матери Обито я не запомнил, а теперь у меня появились смутные догадки, то имя биологического отца хорошо знал.
— Постой, а разве не наш отец?.. — спросил Саске.
— Нет, наш отец, Учиха Фугаку, был вторым ребёнком. Они с Тэнджи родились с разницей в два года.
— Братья? — вырвалось у меня.
— Да. Тэнджи и Фугаку были братьями. Тэнджи женился на бастарде Сенджу, о которой, похоже, не знал сам клан Сенджу, в надежде, что его дети обретут ещё большую силу и могущество. Но его надежды не оправдались. Сын, который родился, — Обито — был слаб. Он стал позором клана. Представитель главной ветви, сильнейшая в клане кровь, был неудачником и слабаком. Это было видно сразу. Также у Обито не пробудился шаринган ни в шесть, ни в десять лет. Дед женился второй раз на тёте Кэйко, наш отец позже тоже взял в жёны Нара Микото, нашу мать. Сначала появился Шисуи, потом я. Мы были гениями клана, у которых рано пробудилось додзюцу, ещё больше оттеняя слабосильность Обито. В конце концов, дед Савада назначил нашего отца своим преемником и главой Учиха. Обито и его семья стали пятном позора в истории клана.
— Вот это поворот, — чуть не схватился за сердце я.
— Согласен, — хмыкнул Итачи. — Учиха Тэнджи и его жена исчезли во время третьей мировой войны где-то в районе западного фронта.
— То есть в Стране Травы? — посмотрел на меня Саске.
— Верно. Я видел мать Сайто. До своего сумасшествия она была куноичи, полагаю, что нашей деревни. Так что я попросил Цунаде-сама досье на всех погибших или пропавших куноичи, подходящих по возрасту. И почти не удивился, узнав Акихиро Томи — мать Учиха Обито, которая является и матерью нашего брата Сайто.
— То есть Сайто — наш двоюродный брат, если брать точное родство? — спросил Саске.
— Да. Более того, примерно через несколько месяцев, как родился Сайто, на том же западном фронте, недалеко от моста Каннаби, трагически погиб Учиха Обито, который, как известно, завещал своё додзюцу Хатаке Какаши.
— То есть… — хмыкнула Цунаде-сама. — Ты полагаешь, что всё это — звенья некой цепи?
— Свидетелей могли просто ввести в гендзюцу, чтобы убедить в том, чего не было, — медленно сказал Итачи. — Все события проходили совсем недалеко от места, в котором родился и жил Сайто. А ещё… получив то задание, восемь лет назад, я воспользовался помощью одного человека, который прекрасно знал, что где расположено в клане и как всё устроено. Который всей душой ненавидел клан Учиха и желал стереть его с лица земли. А потом пригласил меня в организацию «Акацуки», которую возглавлял из тени. Я более чем уверен, что за этим стоит не кто иной, как некий Учиха.
Похоже, что Итачи смог в какой-то мере решить проблему Обито, не закладывая меня. А то получалось, что я скрыл родство со своим единокровным, а теперь, похоже, совершенно точно родным индийским братцем и ни слова о его участии в дальнейшей судьбе всего мира не сообщил, куда следует. Но, чёрт побери, я отчего-то загрузился по самые редиски со всего этого! Мы с Саске в натуре как сиамские близнецы: у него старший брат клан порешил, и у меня нечто похожее… Я-то знаю, что старший брат, а Итачи изо всех сил на отца намекнул и все стрелки на Тэнджи перевёл.