Узумаки, кстати, потом наедине со мной поделился, что на этот самый «счастливый тайан» имеет много планов, и попросил помочь в составлении речи признания и предложения руки и сердца. На свадьбу сестры в Коноху должна прибыть Гаара. За то время, пока я отсутствовал, у этих двоих, несмотря на редкие встречи, как я понял, произошло много чего интересного. По крайней мере, Наруто совершенно точно выяснил, что Гаара — девушка. Уж не знаю, как именно, но «совершенно точно».
Гаара много сделала для Альянса и, со слов Наруто, тоже сильно переживала из-за моего похищения и пыталась помочь. Даже приятно стало, что она меня как-то выделяла, помнила и испытывала дружеские чувства.
А когда Обито присоединился к Листу и угроза «Акацуки» перестала быть острой, Узумаки начал планомерно изводить свою «бабулю», то есть Цунаде-сама, на тему своей любви и политики. Типа надо уравновешивать Альянс, поддержать Скрытый Песок. Мол, у Конохи и так три джинчуурики, а Суна переживает не самые лёгкие времена, Гаара очень выгодна Конохе как Кадзекаге, политические браки — наше всё. Темари — одна из сильнейших дзёнинов Песка — уходит в Коноху, давайте по справедливости… и всё в таком духе. Более того, этот жучара предложил что-то вроде плана дальнейшего слияния Страны Огня и Страны Ветра, а впоследствии и Страны Земли, то есть он ещё и вроде «засланного казачка» будет, чтобы контролировать Альянс и на той стороне.
А когда я спросил Наруто насчёт его мечты стать Хокаге и всём таком прочем, Узумаки сказал мне, что это важнее и лучше для мира, о котором он мечтает, и выдал, что следующим Хокаге в Конохе должен стать, кто бы подумал? Мой старший братец!
Оказалось, что Узумаки подружился и с Обито. Мой нии-сан хорошо знал родителей Наруто, много и охотно рассказывал и про Кушину, и про Минато. Своего сенсея, на которого Наруто стал очень похож, Обито уважал и любил. К тому же в какой-то мере и у них обоих судьбы складывались похоже. Практически сироты, их не слишком уважали, смеялись и дразнили, им с кровью и потом приходилось доказывать состоятельность в мире шиноби, но они оставались верными себе, своим друзьям и любимым… А ещё они, будучи «слабыми» в детстве, впоследствии обуздали огромные силы.
Выходило, что друг с другом они делились всякими мыслями и про любовь, и про мир, и про всякие мечты.
Задумка с дальнейшим объединением стран, в принципе, была интересной. Как бы территориально мы достаточно близко, это как соседние области в России. У каждой есть свои управленцы, которые подчиняются кому-то выше… Между нашими странами, вообще-то, ещё была Страна Реки, но Наруто на мой вопрос-замечание отмахнулся. В Стране Реки не было скрытой деревни, но был нейтралитет из-за расположения там деревни оружейников, которые обслуживали две наших державы. Несколько лет назад деревню оружейников уничтожили свои же, чтобы кого-то там возродить. Нейтралитет Реки никто не нарушал, чтобы не провоцировать войну, да и Песок и Лист ещё после того неудачного нападения в союзе со Звуком подписали мирный договор и строго соблюдали границы. Но, если страны объединятся, это будет одна территория и Река будет принадлежать этому союзу. В общем, Узумаки явно готовился, всё у него получалось гладко да складно.
— Сайто?! — знакомый голос вырвал меня из размышлений и прикидок о судьбе двух джинчуурики, которые пока принадлежали разным селениям. — Я не поверил, когда ощутил твою чакру в Конохе…
— Неджи! Друг! — я спрыгнул со своего наблюдательного пункта, остановившись в метре от застывшего Хьюга, который, как Шикару и многие друзья, приятели и знакомые, тоже отсутствовал в деревне. — Ты так вырос и возмужал!
— А ты… почти не изменился, — Неджи внимательно изучал моё лицо. — Значит, ты… поправился?..
— Да, очнулся пару дней назад, — улыбнулся я, отмечая, что его лоб открыт и чист. Даже стала понятна некоторая его скованность: он теперь явно принадлежал к главной ветви, а с этикетом у Хьюга всегда была куча заморочек. Впрочем, наверное, желание прикоснуться пересилило, и Неджи протянул мне руку для пожатия. Пульс просто зашкаливал! Впрочем, я тоже был очень рад его видеть.
— Это хорошо… — вымученно улыбнулся Неджи, словно у него свело все мышцы. А может, мой друг давно не улыбался. Он несколько раз быстро моргнул, словно ему что-то попало в глаз, и отвёл взгляд, повторившись: — Очень хорошо…
— Ты с дороги, наверное, устал? Мне очень хочется с тобой поговорить, друг, столько всего произошло, пока меня не было, — я встряхнул и разжал руку. — Давай, может, в бани завтра? Посидим там? Или потренируемся?.. Должен же я знать, к чему стремиться и сколько придётся догонять. Просто сейчас я жду, пока придёт с миссии Шикару, моя невеста… Неудобно на улице…
— Да?.. — лицо Неджи как-то просветлело, и он улыбнулся нормально. — Конечно, давай. Нара Шикару?.. Точно… Она шла сзади, я был её капитаном на миссии, — сказал он.
Как раз в этот момент раздалось ещё одно тихое «Сайто?», и, повернувшись на звук своего имени, я увидел, что в десятке метров от нас замерла девушка. В её глазах стояли слёзы.
Шикару, а это была именно она, выглядела совсем взрослой. Длинные тёмные волосы захвачены в высокий боковой хвост, полумужская походная одежда напоминала костюмы Сая и Шина, красивая фигура, разве что подросла всего сантиметров на двенадцать, но девочки и женщины тут, в принципе, все невысокие. А потом мысли кончились, потому что она подбежала ко мне и мы крепко обнялись.
Неджи тактично удалился.
— Ну что ты, малышка, забыла, что шиноби не плачут? — накрыв нас пологом иллюзии, утешал я её, поглаживая по подрагивающей спине, потому что она самозабвенно рыдала, уткнувшись в мою грудь, словно выплакивала все свои страхи, сомнения и боль, которую пережила.
Я подхватил Шикару на руки и шуншином переместился в парк сакуры, который был разбит у госпиталя. Не стоять же в центре Конохи, пусть и с некоторой маскировкой.
Моя когда-то маленькая невеста… Стала сильной, не сдалась, не опустила руки, выдержала эти годы разлуки и отчаяния… Сердце сжималось от переполнявших чувств.
— Ну… ты дашь мне посмотреть, как ты выросла? — спросил я, погладив её по немного спутанным волосам, когда рыдания стихли и Шикару тихо засопела в моих объятиях, устроившись практически на коленях.
Было приятно, тепло и уютно обнимать её, она вкусно пахла чем-то цветочным, смешанным с запахом костра и ночи. Гибкое девичье тело, доверчиво прижавшееся ко мне различными выпуклостями, рождало определённого рода мысли и будоражило физиологию, к тому же внезапно проснувшийся «внутренний Учиха» требовал, так сказать, подтверждения прав «на собственность» и «жениховство». Так что во избежание конфузов, непонятных или неловких ситуаций я ссадил её с себя рядом на скамейку и чуть отодвинулся, разгоняя чакру, заметив, что она смущённо покраснела. Впрочем, может, это из-за слёз.
Шикару и изменилась, и вроде бы не изменилась… Это было так странно. Мимика, какие-то жесты были знакомы, а сама она совсем другая. Её фигура стала ещё более женственной, хотя неплохие задатки я отмечал ещё в двенадцать, у неё было в кого. Что-то вроде запашной блузки с рукавами до локтей и стандартными креплениями на плечах для нинзято и всяких медицинских примочек подчёркивало плавную линию груди. И без активации шарингана я видел, что её грудь как раз займёт всю мою ладонь. Вместо всяких юбочек-шортиков, которые были в моде у куноичи, Шикару носила укороченные штаны. Живот был открыт, но не слишком сильно, всего небольшая полоска кожи, чтобы не стесняло движения, те же Сай или Ино когда-то одевались более открыто.