— Передаривать, — предложила Виталина. — Все так и делают.
— Чайный сервис оставим, — отдал я должное китайскому фарфору.
— А наш корейский шелковый портрет повесим вон там, — указала на стену Вилочка. — Гвоздь забьешь?
— Ща, — я распаковал чемоданчик с инструментами и коробку с «ассорти» фурнитуры, вооружился молотком и гвоздиком, встал на табуретку и смачно приложил большой палец левой руки молотком. — Б*ядь!!!
Виталина бессердечно заржала:
— Ну и муженька бог послал! Давай я?
— Нет уж, — оценив повреждения — вроде норм, подушечка чуть-чуть синеет — я предпринял еще одну попытку. — Всё, давай шедевр.
Повесив и выровняв портрет, вернулись к делу.
— Сильно болит? — проявила сочувствие жена.
— Когда свадьба уже состоялась, до куда отмеряют процесс заживления? — спросил я.
Виталина залипла и робко предположила:
— До смерти?
— Ужасно, — вздохнул я. — Жизнь кончилась, теперь только дожитие, — взбодрился. — Значит нужно успеть скопить как можно больше ненужного барахла! Разбираем дальше.
Из следующих трех коробок собрался неплохой туристический набор: палатка, складной стол с двумя стульями, туристическая газовая плитка и котелок.
— Надо будет сходить пока не похолодало, — решила Виталина.
— На днях сходим, — пообещал я. — А то весь сентябрь в долбанной Европе торчать. Люди норм, подавляющее большинство не против быть частью соцблока, но вот элитам придется улыбаться и делать вид, что принимаю их демонстрации лояльности за преданность социалистическим идеям. ГДР — ладно, там наши товарищи, кровью многократно доказавшие. Но это поколение однажды помрет, и придется иметь дело с кретинами и предателями.
— А ты их — танками! — посоветовала Виталина.
— А я их — танками! — радостно подтвердил я. — Для чего-то же наши армады клепаются? Вот, на каждом перекрестке по машине как раз поставить хватит. Только нужно товарищам донести идею о необходимости прикручивания нормальной задней передачи — десять км/час это даже не смешно.
— Никак отступать собрался? — подозрительно прищурилась Виталина.
— Эпоха Курских дуг ушла, — развел я руками. — Если начнется заваруха, придется воевать в городской застройке, потому что наши враги будут превращать их в форпосты, прикрываясь мирным населением. Пиндосы в этом случае будут сравнивать города с землей — им насрать. А мы-то силы добра и освободители, нам придется улочку за улочкой чистить. Война получится сильно маневренная, из малых тактических групп. Танк должен уметь быстро выехать из-за угла, бахнуть и укатиться обратно на перезарядку, не подставляя беззащитный экипаж под контрудар. Не отступление, а перегруппировка. Нужно переделывать — товарищу Гречко я все уши про это прожужжал, а он мне — «всю трансмиссию с нуля разрабатывать и осваивать придется». Это что вообще за оправдание? Мы разве торопимся? Разве враг уже под Москвой? Сиди, делай, ресурсы с учеными есть. Будущие Т-72 и Т-80 уже не спасти, но Т-90 может и получится конфеткой сделать.
— А у нас будет Т-80? — спросила Виталина.
— Надо будет тебе допуск прокачать, — решил я. — Для повышения комфорта семейной жизни. Давай ковры развесим?
— Давай, — согласилась она.
Первый ковер прибыл из бывшего Узбекистана, на нем были мастерски вышиты птицы, олени и цветы.
— Это в спальню, — решила Виталина.
Вбив восьмой гвоздь, я решил, что этого достаточно.
Следующий ковер явил нам пруд с лебедями. Подавив национальную травму из будущего — балет «Лебединое озеро» — я попытался вбить гвоздь и потерпел неудачу.
— Несущая стена. Где перфоратор?
Через десять минут работы в дверь позвонили. Открыв, узрел почти успешно подавляющего смех дядю Диму и вежливо улыбающуюся Матильду Юрьевну — пятидесятилетнюю даму из соседнего подъезда.
— Я понимаю, Сергей, что у вас первая брачная ночь, но два часа ночи, а вы стены долбите!
Стало жутко стыдно.
— Простите ради бога, — виновато потупился я. — Потеряли голову немного. Больше никакого шума, простите, что разбудили.
— Ничего, — великодушно простила она меня. — Поздравляю.
— Спасибо. Спокойной ночи, — попрощался я.
— Спокойной ночи, — улыбнулась она и пошла домой.
— Сознательный у нас народ все-таки! — поделился я радостью со ржущей Виталиной. — К чинопочитанию, конечно, склонен, но себя не теряет — вон, пришла, по ушам за шум надавала. И справедливо — догадался стены долбить среди ночи, классу-гегемону спать мешать.
— Я бы тоже спать легла, — зевнула девушка. — Пойдем?