— Самый противный пионер в СССР! — ласково стебанула меня Вилка, и мы поехали к «репточке», где на другом конце коридора выделили закуток для «Ласкового мая», будем знакомиться.
В отличие от прошлого, этот состав — полностью «оригинальный», из незнакомых мне по послезнанию участников. Ребята — замечательные, играть умеют, мордахи — радостные (потому что Родина на важное задание направила — песни петь), а у вокалиста канонично-Шатуновский тембр голоса. Мечта всех Советских дам рождается прямо здесь!
Послушал про «Белые розы» и «Седую ночь», выдал хорошей бабушке-худруку «добро» на освоение остального репертуара (сразу на «гигант», а чего нам?), и мы отправились домой, чтобы прибыть к вечернему «Времени».
Программа вышла на загляденье, и на три четверти состояла из последствий нашей с Вилкой маленькой поездки: МВД пашет не разгибаясь, продолжая добавлять в «Глухое дело» (документальный фильм с таким названием уже разрабатывается, и им очень сложно — про Сережу Ткачева упоминать строжайше запрещено) новых фигурантов. На данный момент — тридцать два человека. Страшного словосочетания «ОПГ» так и не прозвучало, а в Одессе новый градоправитель — Бутенко Леонид Яковлевич. Ничего о нем не знаю — всех функционеров СССР не перегуглишь.
Послом работать товарища Неизвестного не отправили, сидит в СИЗО рекордный взяточник, ждет суда с последующим расстрелом. А что поделать? Не носи бакшиш государевым людям, вон, в уголовном кодексе так и написано. Тоже сорт естественного отбора, так с меня какой спрос?
А самое важное — начиная с этого выпуска все новостные передачи будут сопровождаться сурдопереводом, а в МГУ, на базе факультета иностранных языков, с осени начнет работу кафедра сурдоперевода — обратила наконец-то власть внимание на особо тихий кусок податного населения. Проверки «глухонемых» УПК продолжаются, и, похоже, вычистят там вообще всё — больно уж много энтузиазма на лице горящего глазами Щелокова — это ж какой цинизм, на инвалидах наживаются. Как минимум глава Всесоюзного общества глухонемых должность благополучно просрал — в его конторе нашли немало писем от курируемых им инвалидов с жалобами на беспредел. Проигнорировал ради бриллиантов в бачке унитаза — обыск показывали. Тоже в СИЗО теперь, бедолага.
Про повышение стипендий и зарплат работникам УПК (вообще всех, не только глухим по восемьдесят платят) — ни слова, но это и понятно, это тебе не цеховиков щемить, а целый бюджет перекраивать — откуда-то же надо денег перенаправить, пусть даже напечатанных и с маленькой покупательной способностью.
— Убирать? — спросила сидящая за столом Вилка, показав мне изрядно распухшую папку с «Глухим делом».
— Еще чего! — заржал я. — У нас же как? Показательная порка, потом полгодика тишины, и требуется новая показательная порка. Нет уж, заводи еще папку: «Глухое дело: часть два».
— Хорошо, — улыбнулась Виталина, и с видимым удовольствием на мордашке вывела название. — Будем ждать.
— Вот бы справить мне костюм себе из Ста-ли-на… — затянул я. — Из мистического тела крепче стали. На! — Вилка хохотнула, я поднялся с дивана и начал комично приплясывать. — На сапоги и галифе, да в белом кителе, и летать бы в нем быстрее истребителя!
Переждав смех, погрустнел:
— Все херово, поменялось все местами — на! Откровенно не хватает людям Сталина. И недаром в каждом доме и подъезде, все мечтают о реванше и возмездии! [ https://www.youtube.com/watch?v=lWoVDnqg3Uo&ab_channel=%D0%9C%D0%B8%D1%85%D0%B0%D0%B8%D0%BB%D0%95%D0%BB%D0%B8%D0%B7%D0%B0%D1%80%D0%BE%D0%B2-Topic ]
Дальше петь мы не будем, результат достигнут, девушке по-прежнему весело. Виталина с улыбкой похлопала, я поклонился и уселся обратно. Она положила подбородок на руки и умиленно улыбнулась:
— А я сначала и вправду считала тебя озабоченным, слегка противным малолеткой.
— Имеешь полное право! — фыркнул я, внутренне поблагодарив за «слегка». — Но первое впечатление сломано, верно?
— Верно! — кивнула она, супер мило зажмурилась и мечтательно протянула. — Ты — такой один, пионер Ткачев!
Глава 7
Сразу после проведенного в ничегонеделании первого этапа майских праздников (насыпают меньше, чем в мое время), за окном стало шумно, но этому шуму я был рад — прибыли рабочие, и первым делом принялись осушать пруд и выкорчевывать не предусмотренные планом деревья. Ну неправильно растут! Потом посадим новые. Жители близлежащих домов такое событие, естественно, проигнорировать не могли, и активно отправляли лазутчиков поговорить с рабочими. Получив ответ, «бегунки» с вполне радостными лицами (облагораживают же грязную лужу — ну кто против будет? Только слабоумный) бежали делиться новостью с остальными.