— А чего? — напрягся он. — Нельзя?
— Советский гражданин может свободно покупать на рынке все что захочет, — успокоил его я. — Я про мясо узнать хотел — почему не берете? Дорого?
— Дорого! — подтвердил он. — Но я бы и дорого покупал — у меня пенсия семьдесят пять рублей и столько ж в детском саду — я там сторожем работаю. Дети выросли, бабку схоронил два года тому назад. Мне одному — за глаза, мне уже ниче и не надо-то, вот, внучку игру электрическую на день рождения подарил, за пятьсот рублей почти — как бишь она там…
— «Одиссея», — подсказал я.
— Точно! — поддакнул он. — Как у Гомера поэма. Ух радости было! — на лице старика появилась светлая улыбка. — Дочка ярится — глаза, мол, попортит, но телевизор же смотрит и ничо — а эта «Одиссея» через телевизор и показывает. Так какая разница?
— Нет разницы, — одобрил я логику.
— Еще и картинками экран закрывается — значит вообще почти не вредно, — продолжил он. — «Папа, я учитель, мне виднее!», — передразнил доченьку.
— Хорошо живете, значит?
— Грех жаловаться, — кивнул он.
— А мясо? — вернул я его на путь истинный.
— А мясо я у однополчанина покупаю, он бычка забивает раз в полгода, половину — мне, как своему, — ответил пенсионер. — Нам хватает. Честно все, — на всякий случай подстраховался он. — Не колхозных забивает — своих!
— Честных людей вообще гораздо больше чем ворья, — с улыбкой кивнул ему я.
— Тож так считаю, — согласился Елисей Семенович.
Путь наш лежал вдоль Волги, дождик потихоньку прекращался, и пробившиеся сквозь потерявшие мощь тучки солнечные лучики породили здоровенную, яркую радугу — от берега до берега.
— Мы с соседом на рыбалку завтра пойдем, — поделился планами пенсионер. — Это тож к твоему «мясному вопросу» — вон какая красота под боком, — указал на реку. — С голоду помереть не даст.
— От голода помереть страна не даст, — поправил его дядя Петя. — У нас на подножном корме никто уже не живет.
— Как сказать, — приосанился Елисей Семенович. — Вот сосед как раз и «подножничает» — у него пенсия минимальная, сорок три рубля (потому что Андропов успел поднять). Вот ему или мяса купить, или все остальное, вот и сидит с удилищем, рыбку дергает.
— Если работу ему найдем нетяжелую — согласится? — спросил я.
— Не согласится, — покачал головой дед. — Я предлагал — брат невесткин в кооператоры подался, вот ему сторож нужен был за тридцать рублей склад сторожить, мне Иваныч тогда так и сказал — «да нах…», — Елисей Семенович покосился на Виталину и осекся. — Свое отработал, говорит.
— В любом случае надо пенсии поднимать, — поморщился я. — Прав ваш Иваныч — свое отработал, значит заслужил минимум среднюю зарплату по стране в виде пенсии — это ж справедливо.
— Это как сказать, — собеседник устроился поудобнее. — Я вот всю жизнь пахал — не потому что лучше других, а потому что не понимаю зачем на работу приходить и от нее же бегать: тебе же, дуралею, и денег нормальных не заплатят. Какой смысл? А вот Иваныч наоборот — ему работа что клуб была: сидеть, курить, да анекдоты травить. И вот насчитали бы ему мои же семдесят пять — мне было бы обидно, потому что Иваныч в моих глазах — тунеядец!
— И это тоже справедливо, — признал я. — Но я же не про уравниловку, а о подъеме минимума. Например Иванычу — сотня, а вам, как заслуженному труженику — все две.
— Это дело! — гоготнул Елисей Семенович. — Когда такую благодать сделают?
— За пятилетку, по телевизору же рассказывали, — ответил я. — Постепенно, добавляя по чуть-чуть каждые полгода, вслед за общим экономическим ростом всей страны.
— А коммунизм когда будет? Хрущев обещал, Брежнев обещал, а при деде твоем — как-то замолчали, — задал дедушка неудобный вопрос.
— Технический прогресс замедлился, — ответил я. — Не потому что наши ученые ленятся, а потому что вот так оно работает — все что по верхам от природы взять можно было, человек уже освоил и поставил себе на службу. Теперь нам предстоит долго и нудно выцарапывать крохи настолько сложных знаний, что без двадцати лет университета за плечами о них и представления не имеют. И это не только у нас так — общемировая проблема. А коммунизм — это в первую очередь механизация и роботизация. У нас, извините, даже батарейки на которой робот будет работать хотя бы часа три без розетки нету. У человечества нету, имею ввиду — какой тут нафиг коммунизм? Но жить хочется хорошо всем и прямо сейчас, поэтому Партия строит образцово-показательное социалистическое государство.