— Тяжко поди — каникулы, а ты дома сидишь! — Ритуально посочувствовал дед.
Отметив татуировку Сталина на усеянной седым волосом дедовской груди, аккуратно опустился напротив него с не менее ритуальным ответом:
— Да нормально, какие мои годы — набегаюсь еще.
— Знатно тебя приложило, конечно, — Перешел он к любимой в последнее время теме нашего двора: — Даже мамку — и то забыл.
— Стыдно перед ней, — Признался я.
— И правильно — нельзя чтобы человек мать забывал! — Веско заметил фронтовик: — Вот у нас однажды парнишку контузило…
Истории хватило ровно на выхлебать тарелку супа, закусывая его вкусным бородинским хлебом и сочной, сладкой луковицей. Порадовавшись за вернувшего память парнишку из военного рассказа, вымыл за собой посуду, протер стол и попросил:
— Дед Лёш, а вы меня на гитаре играть немножко не научите?
Нельзя же демонстрировать окружающим взятые из неоткуда навыки? Все придется легендировать — Сережка мальчик начитанный и умный, но мячик ему пинать нравилось больше, чем играть музыку или учить языки. В школе, с сентября, мне придется ходить на немецкий, а вот инглиш «постигать» придется в кружке ближайшего Дома Культуры. Английский у меня очень хороший, а вот немецкий — полный швах. А мне ведь переаттестацию в конце августа проходить — будут смотреть, что из школьной программы я забыл. Не отправят же меня обратно в начальную школу? Ерунда, проблема только с немецким и существует — все учебники, вместе с остальной инфой из прошлой жизни, моей новой абсолютной памяти доступны в любой момент. Позднесоветские, по большей части — в 90-х по ним детей еще вовсю учили, и я из их числа. Неужели не пойдут навстречу больному ребенку?
— Вооот, а я тебе еще когда предлагал? — Довольно протянул старик: — Девки музыкантов любят, Сережка!
— Вот и я так подумал, — Улыбнулся я.
— Научим! — Пообещал Алексей Егорович: — Прямо щас и начнем!
— А давайте у нас, — Предложил я.
Там можно сесть на диван, и будет почти не больно.
— А давай! — Согласился он.
Сменили место пребывания, и, до самого маминого возвращения, фронтовик «учил» меня играть на гитаре. Притворяюсь дубом, да — а что поделать?
— Ой, здравствуйте! — Поздоровалась с гостем немного раскрасневшаяся от жары, одетая в клетчатое бело-зеленое платье, мама.
— Здравствуй, Наташ! — Поздоровался он в ответ и с явным одобрением понаблюдал, как я принимаю у мамы полную всякого авоську — первое время она на такое ругалась, а теперь смирилась — и отношу ее на кухню. Вот такой я плохой человек — приручаю чужую мать, давя на жалость и образцово-сыновье поведение. Тем временем дед Леша продолжал:
— А твоего, вишь, на прекрасное потянуло — говорит «научи на гитаре играть, все девки во дворе мои будут»!
Ехидно покосился на меня — я хохотнул, и дед расстроился — не получилось школяра в краску вогнать.
— От скуки все, — Нашла причину мама.
— А хоть бы и так! — Не расстроился Алексей Егорович и указал на гитару: — А с ней и в гостях, и в окопе жить веселее!
— Лишь бы без окопов, — Поджала губки мама и попросила: — Ну покажи чему научился!
Я показал, нарочито-неуклюже наиграв выданную мне дедом Лёшей для освоения гамму.
— Ну молодееец! — Умиленно протянула мама: — Попьете с нами чаю, Алексей Егорович?
— Да не, к себе пойду — хоккей начинается! — Покачал головой дед, посмотрел на инструмент… — Дарю! — Принял он для себя решение: — Только чтобы каждый день учился, понял? — Строго нахмурил на меня седые брови.
— Спасибо, дед Лёш, как стоять перестанет — верну!
— Постараюсь дожить! — Хохотнул фронтовик: — Молодец! — Выдал он заключение о моих личностных качествах и ушел к себе.
Мама неодобрительно покачала на меня головой, зашла за ширму, переоделась в домашний выцветший халатик, вдела ноги в коричневые тапки, и мы отправились ужинать.
— Опять посуду помыл, — Укоризненно-одобрительно заметила родительница на кухне.
— Не тебе же оставлять — ты работаешь, а я дома сижу, — Привычно оправдался я.
— Совсем ты поменялся, Сережка, — Грустно вздохнула она, вынимая из авоськи кулёк с картошкой: — Раньше никакой помощи, поговорить только «да, нет и нормально», а тут… — Сгрузив овощи в раковину, развела она руками.