– На твоем месте я бы не стала волноваться по этому поводу именно сейчас, Таннер. Я же сказала, с беременностью можно не спешить, чтобы посмотреть, как мы уживемся.
– Что тебя огорчило, дорогая? – нежно спросил он.
– Ты.
– Мое настроение сказывается на тебе?
– Когда я приехала, ты был счастлив, быстренько увлек меня в постель и занимался любовью так, что я засомневалась, а остались ли у меня силы думать. – Кара закусила губу. – Все было прекрасно, а теперь… Обычно ты стараешься не показывать своего плохого настроения. Я просто не знаю, что и думать.
– А ты думай лучше об этом.
Он погладил губами ее рот и возликовал от того, с какой готовностью Кара откликнулась на его ласку. Затем оставил цепочку следов от поцелуев на щеке, спустился вдоль шеи, снова вернулся ко рту.
– Это все ночь, – пробормотал Таннер. – Она толкает меня на безрассудство.
– Ночь здесь ни при чем. Дело в контракте, в той идее, которую он выражает. Хоть ты сам его выдумал, но в душе против. Он слишком безличен…
– Причина во мне, Кара. Личный ад.
– Кажется, мы говорим о разном. Я… не поняла твое последнее замечание.
– Мой личный ад. – Он подошел к окну, отодвинул штору и уставился в темноту. Похоже, на сердце у него такой же мрак.
– Возможно, тебе следует узнать, почему я сторонник брака и семьи. Именно в таком порядке.
– Не помешало бы, – согласилась Кара.
– Ты уже представляешь мои взгляды на зачатие и условия, необходимые для появления детей. Я всегда придерживался традиционного пути. В моем понимании семья и Джеймисон – синонимы, – пошутил он.
– Знаю. Меня воспитывали в том же духе. Если бы я не сглупила и вышла не за Дэна, а за кого-нибудь другого, у меня, наверное, было бы полно детишек.
– Это не воспитание, Кара, хотя оно тоже оказало влияние. Мне преподали жестокий урок. Принципы я выработал уже потом и очень хорошо их обдумал. Моя невеста имела совсем другие жизненные цели.
– Она не хотела детей?
– Всегда утверждала, что хочет и обожает детей. Я, конечно, верил ей, пока не узнал, что она предпочла сделать аборт.
– Это был твой ребенок, Таннер?
Он молча кивнул. «Бедная Кара так отчаянно хочет ребенка, что не сумеет понять выбор Памелы», – подумал он.
– Господи, как она решилась на такое? – У Кары потекли слезы.
– Беременность не входила в ее планы, все случилось крайне не вовремя для нее, создавало массу неудобств. Люди разные, у каждого свой взгляд на жизнь.
– Кого ты пытаешься убедить, Таннер?
– Что я тогда пережил, не поддается описанию. Рана кровоточит до сих пор. Мне кажется, я всю жизнь буду оплакивать несостоявшуюся жизнь моего ребенка.
– Если у нас… будет ребенок, – начала Кара, – ты всегда будешь иметь право находиться рядом с ним. Клянусь.
– Может, тогда обойдемся без письменного контракта, раз мы достигли устного соглашения? Ты никогда не давала мне повода сомневаться в твоем слове.
– Сердцем я чувствую то же самое, но умом ищу подвох и готовлюсь к худшему. Возможно, контракт холодный и расчетливый, но мы обязаны думать о ребенке, защитить его независимо от того, насколько это ранит нашу гордость.
Таннер вытер слезы на ее щеке.
– Ох уж этот рациональный ум! Все-то ему надо упорядочить. А ведь недавно ты почти убедила меня, что начала новую жизнь.
– Я еще не раз удивлю тебя. В спонтанности есть своеобразная прелесть.
Таннер молча улыбнулся ей. Она красива, умна, находчива. Чем больше он узнавал Каролину Хиллиард, тем больше любил ее. То ли на беду, то ли к счастью.
Глава 12
На следующее утро Кара зря тратила время, пытаясь хоть что-нибудь проглотить за завтраком. Желтки, расплывшиеся на гренках, казались ей отвратительным желе, а первый кусок застрял в горле, словно был несъедобным картоном. Кара расковыряла половинку грейпфрута в надежде, что ей понравится какая-нибудь частичка, но желудок запротестовал, и она сразу отложила ложечку.
– Нет аппетита? – спросил Таннер, поднося ко рту чашку с кофе, а она следила, как движутся его губы.
Всякий раз, когда они были вместе, ей приходило в голову, что она мало знает о человеке, который два года являлся ее деловым партнером. Предстояло раскрыть столько граней его характера, узнать столько приятных мелочей, что не управиться за всю жизнь.
– Кара?
– Да?
– Ты ничего не съела, а говорила, что проголодалась.
– Кажется, аппетит пропал. – Взяв свою тарелку, она пошла к раковине, но перед глазами все завертелось, и ей пришлось ухватиться за край раковины, чтобы не упасть.
– Может, позволишь мне самому вымыть посуду? Ты что-то побледнела, лучше сядь.