То, что имя собственное превратилось в имя существительное, потеряв заглавную букву, – это не случайно.
Главная цель папарацци – сфотографировать знаменитость на его яхте. Причем сделать фото в самом невыгодном ракурсе. Если фотографируется мужчина, то обязателен торчащий живот. Если женщина, то обязательно виден целлюлит. Если крупный план, то лицо видно плохо, а перхоть хорошо.
В ход идут самые современные объективы, приборы ночного видения и вертолеты.
За эксклюзивные фотографии от желтых журналов папарацци получают гонорары с шестью нулями. Чтобы получить скандальную фотографию, папарацци идут на преступления.
Суд присяжных не успел подтвердить их вину в смерти принцессы Дианы, как мы узнаем о новом разбирательстве: в суд Лос-Анджелеса поступил иск против британского агентства «Splash, News & Picture». Истцы утверждают, что два папарацци, с ведома и за деньги агентства, угощали кокаином известного актера Хита Леджера. Все это они снимали на видео, которое потом было передано в СМИ. И еще остается вопрос – не виновны ли эти папарацци в трагической смерти этого 28-летнего актера.
Кстати, в триллере «Папарацци» (Paparazzi) очень хорошо показано, как папарацци доводят кинозвезду до мести. Фильм снял Пол Абаскал – бывший парикмахер Мела Гибсона, то есть человек, знающий тему. Он много лет подстригал актера, и я представляю, сколько горестных историй о папарацци он от него услышал. Думаю, что именно парикмахер, с бритвой и ножницами в руках, мог создать такое справедливое и мстительное кинополотно. А то, что сам Гибсон был продюсером фильма, говорит о том, что идея вздернуть всех папарацци на рее его новой яхты находится в стадии разработки.
Преступлениям журналистов нет числа. Они берут деньги от политиков и профсоюзов, выдавая проплаченный материал за свое независимое мнение. Журналисты не ждут конца расследования, публикуя версии, оскорбляющие невинных людей.
Этот неполный список журналистских преступлений можно продолжать, но давайте зададимся вопросом: а почему мы все это безобразие читаем и смотрим?
Отгадка в одной человеческой особенности.
Рассмотрим пару примеров.
Вы едете в длинной пробке – впереди авария. Но пробка не потому, что дорогу перегородили столкнувшиеся машины, а потому, что каждый водитель притормаживает, чтобы посмотреть, кто и как столкнулся.
Парадокс в том, что ты минуту назад точно знал, почему пробка, минуту назад ты проклинал этих идиотов, которые всех тормозят. Но, оказавшись пред аварией, ты обязательно притормозил.
Другой пример: одна слушательница прислала мне письмо, в котором писала, что ненавидит меня уже много лет. Ей не нравится каждое слово, которое я говорю. А когда она видит меня на экране, у нее начинается что-то похожее на пляску святого Витта, хотя она точно не знает, что это такое. И она в письме спрашивает меня, что ей делать с тем, что ее все же каждый день тянет слушать мои эфиры. Кстати, она ходила советоваться к священнику. Он сказал, что мои эфиры – это либо испытание Господне, либо свидетельство существования сатаны. Священник добавил, что тоже слушает меня ежедневно, но исключительно для того, чтобы постичь бездонный уровень моей греховности. Пока что это постижение в процессе.
Третий пример – это юмористические шоу.
Когда социологи проводят опросы, то телезрители гневно заявляют, что, во-первых, телевизор они не смотрят, а кое-кто его просто выкинул. Во-вторых, зрители заявляют, что более всего не любят глупые низкопробные юмористические шоу, но умирают от счастья, когда показывают симфонические концерты и инсценировки Шекспира.
Реальность же показывает, что это абсолютная ложь: рейтинги юмора гигантские, а Шекспир и Моцарт, судя по их рейтингам, должны серьезно подумать о своем плачевном будущем.
Я бы осудил зрителей, потому что перед нами явный порочный пример мазохизма, двуличия, и еще, как любят говорить политики, «применения двойных стандартов». Но я никогда этого не сделаю, потому что естественное любопытство, жажда получения наиболее точной и достоверной информации и небольшое преувеличение собственного интеллекта не могут считаться пороком. А именно так я бы и назвал эти недостойные стороны поведения публики. Желание новой информации – это базовая потребность, как секс, пища и сохранение собственной безопасности.
Неважно, хочет ли публика знать подробности жизни поп-звезды или политика, потому что это явления одного порядка.
Но если подробности очередного развода поп-звезды приведут лишь к пятиминутной дискуссии с выводом «так ей и надо», то подробности жизни политика могут изменить страну. Неожиданная новость, что его секретаршей, на неплохую зарплату, устроена его любовница, может привести к уходу этого политика с должности и даже к падению правительства.