Был и следующий раз, закончившийся, можно сказать, почетной ничьей. Женьке надорвали карман, а один из комендантских слетел с лестницы и несколько дней хромал. После инцидента никаких оргвыводов не последовало, только Катрин как-то мимоходом бросила:
- Ты все-таки лягайся аккуратно. С травмами возни не оберешься.
Интерес комендантских явно подувял, а Женька понял, что наставница присматривает за новобранцем бдительно. Даже некоторую глуповатую гордость ощутил, - не у каждого такая нянька. Хотя, стыдно, конечно.
Следующий удар по самолюбию был нанесен в одно из воскресений. На увольнение Женька, понятно, не рассчитывал. Но после обеда позвонили с КПП, - оказалось, гость к Землякову.
- Мать там твоя, - хмуро пояснила Катрин, удерживая под мышкой стопку картриджей к принтеру. - Сан Саныч разрешил. У тебя полчаса. И без глупостей, Земляков.
Женька стоял у заснеженной лавки, жевал сырник, и невнятно объяснял маме, что переводами завален по горло, ноут дали замечательный, и вообще практика исключительно полезная. Мама расспрашивала, подливала из термоса кофе, и загадочно улыбалась.
- Ладно, жив-здоров, только глаза красные. Я пойду, к тебе вот еще гостья.
Женька увидел стоящую в стороне Ирэн и судорожно заглотнул недожеванный сырник.
Подруга повисла на шее, не дожидаясь пока мама отойдет:
- Ну, ты лузер, Джогнут. Как же ты влетел?
- Да вот... угораздило, - Женька обнимал плечики укрытые пышным меховым капюшоном, и чувствовал, что некоторые мужские реакции в солдатском теле еще сохранились. Утешительно, а то появились уже сомнения.
Чуткая Ирэн прижалась плотнее. Была она вся такая хорошенькая, душистая.
- Как же у тебя теперь с универом? Ой, что я, идиотка, спрашиваю. Давай Джогнут, отойдем, покурим.
- Слушай, мне идти уже нужно.
- Пять минут. Тебе чуть затянуться не помешает, - открыла пачку, - среди сигарет прятались две самокрутки.
- Ирка, да ты с ума сошла! - ужаснулся Женька.
- Ой, какие мы дисциплинированные. Тебя что, обнюхивают? Или детектором проверяют?
Женька вздрогнул, предчувствуя беду, но обернуться не успел.
- Так, боец Земляков, что такое происходит?
Катрин стояла в распахнутой "аляске". Злая, рослая. Яркая без всяких помад и теней.
- Ой, а вы кто? - изумилась Ирэн.
- Это мой командир... - промямлил Женька.
- Старший сержант Мезина, - рявкнула Катрин. - Вы - мама? Нет? Ну и брысь отсюда.
Пунцовый ротик Ирэн округлился:
- А вы по какому праву на меня орете?
- Ириш, ты иди, - взмолился Женька, но было уже поздно.
Взгляд сержантши упал на пачку сигарет. Ирэн успела только ойкнуть, - пачка оказалась в руках светловолосой истязательницы.
- Так, "дурь" тут у нас?
- А вы что из милиции? - воинственно поинтересовалась Ирэн.
Женька не подозревал, что почти полную пачку сигарет можно смять в шарик. У Катрин получилось с легкостью. "Мячик" увесисто стукнул Ирэн в лоб и отскочил в сугроб.
- Гэть отсюда!
Ирэн уже удирала, держась за длинную рыжую челку. Сержантша повернулась к Женьке.
- У меня и в мыслях не было! Я же не просил, - взвыл рядовой Земляков.
- Агнец невинный, - Катрин длинно сплюнула в снег. - Тискал гостью исключительно из вежливости? Ну, отгребешь.
Женька отгреб. После отбоя ему был выдан инструментарий в виде щетки и банки чистящего средства и ночь рядовой Земляков провел, приводя в порядок санузел отдела "К". Вообще-то, туалет был довольно чистый, но так казалось, только на первый сугубо непрофессиональный взгляд. Катрин пару раз заглядывала, проверяла. Зевая, объясняла разницу между чистым и девственно чистым унитазом. Женька осмелился спросить - зачем унитазу девственность? Оказалось, чтобы микробы от удивления в обморок падали. Под утро экзекуцию милостиво прекратили. Женька успел даже часок поспать до пробежки. Когда рысили по свежему снежку, Катрин сказала:
- Кстати, о девственности, дисциплине, и "дури".
- Вообще-то Иришка нормальная девчонка, только легкомысленная слегка, - пробормотал Женька.
- Я об унитазе. Надо было бы тебя попросту отметелить. Не верю я в действенность затяжных педагогических унижений. Злой на меня?
- Э-э.... лучше унитаз, чем иные методы. Я слышал, телесные наказания не признаются современной наукой.
- Кому ты говоришь? Я в свое время один курс педагогического отсидела. Вот же бездарно проведенное время. Еще и теперь злопамятные старшие товарищи припоминают. Вот - тебя на дрессировку подсунули. А насчет физического воздействия - ты напрасно. Пинок куда честнее любых нотаций. Там ты хоть увернуться вправе. И тонус физический такое воспитание поддерживает.