— Не делай этого, — выдохнул я.
Она переплела пальцы и как настоящий профессионал положила их на стол перед собой.
Холодно. Отстранённо. Бездушно.
Она почти ускользнула от меня. Я потерял её в темноте. И теперь мы делим её не вместе. Она не вернется оттуда — по крайней мере, не ради меня.
Взрыв адреналина накрыл меня.
— Я собирался рассказать тебе о Тревисе в «Энтожитос».
Она заморгала.
— Меня ждут пациенты. Я что-нибудь ещё могу сделать для вас, мистер Риз?
Опиревшись кулаками об её стол, я наклонился к ней.
— Да. Прекрати называть меня мистером Риз и поговори со мной.
— Извини. Я не лечу детей, — ответила она голосом, лишённым всяких эмоций. Даже её глаза не блестели.
Внезапно разочарование накатило на меня. Или это был тот самый рёв гнева, что кричал в моей голове с того самого дня, как я наблюдал за тем, как машина Кэтрин катится к реке. Оба моих ребёнка оказались заперты внутри.
Тот же рёв оглушал меня каждый день. Немного успокоившись, лишь когда я прижал Ханну к одной стороне, а Трэвиса к другой, в лёгкие которого беспрепятственно тёк воздух.
И несколько дней назад именно этот рёв, который она невольно заглушила не больше чем простым напоминанием, что люди вокруг тоже выживают.
Никаких вопросов.
Никакого осуждения.
Никакого притворства.
Чёрт возьми.
Я отказывался отпустить её.
Тело Шарлотты застыло, когда я придвинулся ближе, положив ладонь ей на шею и потянув её голову, чтобы заставить женщину взглянуть на меня.
— У меня, чёрт возьми, не ни малейшего понятия о том, что здесь происходит, но это не то, что ты думаешь. Не закрывайся от меня, — потребовал я.
Она не отводила свой взгляд от меня.
— Уходите, мистер Риз.
— Чёрт возьми, меня зовут Портер, — прорычал я, схватив её стул и повернув её лицом ко мне.
В её глазах вспыхнуло предупреждение, но она не ответила гневно, в чем я так отчаянно нуждался. Не было слов, за которые я мог зацепиться. Лишь холодность и подавленность — тут я был бессилен.
Опустив руки на её стул, я присел на корточки, балансируя перед ней на носках. Глаза в глаза, тело против друг друга, но целый мир недоразумений и предубеждений разделил нас.
— Я собираюсь быть предельно честным, Шарлотта.
— Честным? Ты? — рассмеялась она. — Будет интересно.
Я покачал головой.
— Тебе больно. Понимаю. Но это не меняет моих помыслов. Я здесь, прямо здесь и прямо сейчас из-за тебя. А не из-за Тревиса.
— Бред. — Она внезапно поднялась со стула, не оставив мне иного выбора, как отойти от неё. Длинными шагами она начала мерить длину своего кабинета, пола её белого халата болталась позади неё. — Ты меня не знаешь! Пару кликов в поисковике интернета, и думаешь уже меня подцепил, да? Поломанную бедняжку, на которую ты решил, что можно наброситься и ослепить своей красивой внешностью и забавными сообщениями. — Она закрыла глаза и рассмеялась. — Боже, должно быть, я действительно выгляжу такой дурой. Всё это дерьмо о темноте, на которую я купилась полностью и безоговорочно. Отличная игра, Портер. Браво. — Она развела руками в стороны, прежде чем хлопнуть ими себя по бёдрам. — Серьезно, я впечатлена.
Выпрямившись, я прогрохотал:
— Это не было чёртовой игрой! Чёрт тебя дери, Шарлотта, я не искал тебя в интернете. Ты просто чертовски мне понравилась, и я хотел поужинать с тобой. Посуди сама, мой сын болен и я не могу ничего сделать, только лишь привлекать к нему внимание лучших существующих врачей, чтобы, чёрт возьми, как-то это изменить. А тут как гром среди ясного неба: ты. И да, признаюсь, я приехал в больницу, чтобы пригласить тебя на обед с твердым намерением уговорить тебя лечить моего сына. Но как лучший отец года, я забыл об этом, потому что, чёрт возьми, так был поглощен тобой. — Теперь уже и я ходил по кабинету. — Тобой, Шарлотта. Не доктором Миллс. Тобой. Чтобы ты не говорила. Но я клянусь своей жизнью, что, чёрт возьми, понятия не имел, чем это все обернется. — Положив ладонь на тяжело вздымающуюся грудь, я сделал шаг к ней и понизил голос. — И мне не обязательно знать, чтобы понять твою темноту. Внутри меня живёт тот же ад.
Она усмехнулась и ткнула в меня пальцем.
— Ты понятия не имеешь, о чём говоришь. Мы не может разделить этот ад на двоих, Портер. Ты не продержался бы и дня в этом пекле.
Злобный рык сорвался с моих губ, когда вспышка гнева объяла меня. Она была права; я не знал, о чём говорил. Но и она была далека. Я обещал никаких вопросов. Но она получит чертову тучу моих ответов.
Я сократил расстояние между нами. Её глаза расширились и она начала пятиться от меня, но я не остановился, пока её спина не прижалась к стене.