Она хмуро уставилась на экран компьютера.
— Ты, чёрт возьми, сошла с ума.
Я заставила себя улыбнуться, положив свою папку-планшет на стол, и плюхнулась в кресло рядом с ней. Зевая, я стянула свои растрёпанные волосы в конский хвост.
Мне нужно было постричься. Ах, нет. Больше мне нужен был душ, массаж, еда, которая не была приготовлена в микроволновке, отгул длиной в неделю, чтобы распрощаться со своими синяками под глазами, а потом уже стрижка.
Но с моим графиком увидеть единорога было более вероятно.
— Извини, — пробормотала я, снова зевнув. Она так сильно закатила глаза, что её зрачки полностью исчезли за веками. — Если я вернусь в палату этого мужчины, то придётся наложить ему на руку хирургическую повязку. — Она откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди. — Я понимаю ту ситуацию, когда старички со слабоумием поступают к нам. Они не могут помочь себе сами. Но этому мужчине — сорок, и его единственной болезнью является астма, вызванная из-за того, что он скурил две пачки в один день. Вроде бы, до этих пор лёгкие никак не влияли на умственные способности.
Она застыла и повернулась обратно к компьютеру, бормоча:
— Если он снова позволит себе схватить меня за задницу, то заработает сотрясение.
Звучало как шутка, поэтому я позволила себе усмехнуться, надеясь такую же ответную реакцию.
Рассуждая, я взглянула на часы.
Час.
Минутная стрелка, наконец, достигла нужного места.
Когда я получила звонок, что мистера Кларка нужно осмотреть, то большая часть меня надеялась, что я не ввязалась во что-то и не потеряю попусту время.
Но, несмотря на все мои отчаянные попытки, забыть этот день я никогда не смогу.
Ничего не осталось, чтобы отпраздновать, этот день послужил ещё одним напоминанием о том, что я пережила ещё один год в темноте, которую он оставил после себя.
— Слушай… я, эм, — остановилась я. — Мне нужно идти. Не могла бы ты убедиться, что кто-нибудь будет при нём, чтобы помочь?
Эффектно вздохнув, она схватилась за сердце:
— О, Боже, неужели это конец света? — Дениз оглядела сестринский пост, чтобы спросить каждого и никого: — Неужели, доктор Миллс, вы сказали, что вам нужно идти? Я в восторге. — Подняв руки к небу, она пропела: — Хвала Господу, не зря я ему молилась!
— Ха-ха, — невозмутимым тоном ответила я.
Хорошо. Можно утверждать, что работаю я много. Так, что в больнице насчёт меня сформировалась дежурная шутка: «я — вампир, поэтому мне не нужно спать, чтобы выжить». На мой последний день рождения персонал скинулся и купил мне вырезанную из картона фигуру Йена Сомерхолдера в полный рост. Вероятно, он сыграл вампира в каком-то телешоу или что-то вроде этого. Но, учитывая, что у меня не было телевизора, я не поняла юмора.
В то время как дни проходили за заботами о пациентах, в офисе на другом конце города, ночи я очень часто проводила в больнице. Я была одной из нескольких пульмонологов, которые появлялись на рабочем месте в любое время, когда были нужны пациентам. Дело не в том, что я не доверяла врачам со стороны, не совсем. Они были квалифицированными. (Ну, кроме Блайтона. Я не позволила бы этому идиоту лечить даже свою золотую рыбку. Которой, кстати, у меня и не было). Мои пациенты зависят от меня, и моё душевное спокойствие пришло с осознанием того, что они получат самую лучшую помощь, которую я могла бы им предложить. Если это значит, что я должна быть доступна двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, что ж, пусть будет так. Кроме того, в моей жизни всё равно не было ничего интересного.
Самой потрясающей вещью, которая произошла в прошлом году со мной, не связанная с медициной, было свидание вслепую с сыном парикмахера моей лучшей подруги, которая уломала меня на эту авантюру. Его звали Хэл, по профессии он бухгалтер. Несексуальный ботаник. Я говорю о лысом, скучном компьютерном гении. Тайком я прокралась из туалетной комнаты через столовую. В следующий понедельник Рите нужно будет подкрасить корни, к счастью, я не та, кто займётся этим, так как Рите не понравилось то, что я сделала с ней в прошлый раз, и она решила найти кого-нибудь другого.
Я взглянула на часы.
Пятьдесят девять минут.
После размышлений — походить ли мне около инфекционной лаборатории туда-сюда, чтобы понять, смогу ли я поймать страшную, но излечимую болезнь, я, наконец, сдалась и вскочила на ноги. Не было никакого обратного пути. И чем раньше я там появлюсь, тем скорее я смогу уйти и оставить этот день позади себя ещё на один год.
— Увидимся завтра, Дениз.