— С чего ты взял… — начинаю растерянно, но меня перебивают:
— Можешь мне поверить, с моего места его видно лучше, чем с твоего. Так можно вопрос? — я фыркаю, киваю в ответ, и он спрашивает: — Ты вообще когда целовалась последний раз?
— Ой, — у меня даже уши начинают гореть.
— Так я и думал, — он качает головой.
— Мария Вячеславовна? — раздаётся над нами сдавленный голос.
— Я же говорил, — произносит Володя тихо, практически мне на ухо, а потом разворачивается к Алексею.
Если бы можно было убивать взглядом, от него бы осталась кучка пепла. И от меня тоже — я с трудом удерживаю спокойное выражение, глядя на перекошенное лицо и полыхающие бешенством глаза. И тут же понимаю, что не хочу скандала. А он будет. Если вообще не драка. Нет уж, хватит с нас «дёргания за усы».
— Добрый вечер, Алексей Иванович, — произношу негромко. — Вы, наверное, хотите узнать насчёт моего последнего задания?
Мой вопрос явно сбивает Алексея с толку, а я продолжаю тем же ровным тоном:
— Оно будет готово в четверг утром. Я попрошу тестировщиков поставить его в приоритет, так что, думаю, к концу недели всё будет сделано.
Мы смотрим друг на друга, глаза в глаза, и я замечаю момент, когда он берёт себя в руки.
— Тогда жду вас у себя в четверг с докладом, — цедит сквозь зубы. — В конце рабочего дня!
— Конечно, я буду, — киваю.
Алексей бросает на Владимира ещё один испепеляющий взгляд и выходит из ресторана. Я с облегчением выдыхаю.
— Зачем ты это сделала? — спрашивает меня Володя.
— Что сделала?
— Позволила ему сохранить лицо?
— Не знаю, — опускаю глаза. — Я вообще его не понимаю. У нас была… точнее, для него наша встреча семь лет назад явно была просто мимолётной интрижкой. Иначе бы он не бросил меня так… Зачем цепляться ко мне сейчас?
— Ты удивительный человек, ты знаешь? — задумчиво говорит Володя, разглядывая меня, и я неловко пожимаю плечами. — Даже жаль, что всё так вышло.
— Что и как? — спрашиваю растерянно.
— Неважно, — он качает головой, затем наклоняется ко мне. — Не против, если я выскажу своё мнение?
— Буду благодарна, — смотрю на него с признательностью. — Надеюсь, мужской взгляд на ситуацию поможет.
— На мимолётную интрижку, да ещё и после стольких лет, это не тянет. Из-за одноразового секса, который состоялся, уж извини, хрен знает когда, так себя не ведут, — Володя язвительно изгибает брови, смотрит на покрасневшую меня. — Он ещё неплохо держит себя в руках. Не могу сказать, кстати, что это комплимент — за такую, как ты, не грех и побороться. Будь я в таком состоянии, точно набил бы морду постороннему мужику, отирающемуся возле моей женщины.
Мне одновременно и приятно, и неловко это слышать.
— Прости, что так вышло, — произношу негромко.
— Не извиняйся, — мужчина слегка улыбается. — Это было даже забавно.
— И всё равно, — вздыхаю, — испортила я тебе ужин.
— Наоборот, слегка встряхнула и заставила кое о чём задуматься, — он смотрит на мои полупустые тарелки. — Хочешь десерт? Или отвезти тебя домой?
— Лучше домой, если ты не против.
Володя довозит меня до дома и выходит из машины, чтобы проводить до подъезда.
— Спасибо тебе за ужин. Надеюсь, твоя мама меня извинит, — грустно улыбаюсь напоследок. — Сын у неё замечательный.
— Зато у меня теперь есть шикарный повод отказываться от подсовываемых мне «дочерей подруг» как минимум пару месяцев, — хмыкает мужчина. — И давай так: услуга за услугу. Если вдруг мне понадобится «женский взгляд»…
— Конечно, я буду рада помочь, — киваю в ответ. — Звони. Надеюсь, мы сможем быть друзьями.
— Не думаю, — Володя качает головой. — Не верю в дружбу между мужчиной и женщиной. Это всегда либо прелюдия к сексу, либо остаточные явления после него.
Мы прощаемся, и я задумчиво поднимаюсь к себе в квартиру. Ставлю в вазу цветы, сажусь напротив них, подпираю щёку ладонью. Как всё странно было сегодня…
Если бы я знала, что мне предстоит впереди.
Утро начинается со звонка мамы.
— Матвей немного засопливил, — говорит она извиняющимся тоном.
— Ну вот, — я расстраиваюсь. — Как он себя чувствует? Мне приехать, забрать его?
— Переключи на видео, он тебе сам скажет.
— Мама, у меня всё хорошо! — заявляет сын в экран, широко улыбаясь и шмыгая носом. — Не переживай! Просто насморк!
— Матюш, бабушке с дедушкой, наверное, будет тяжело справляться, — начинаю издалека, но ребёнок мотает головой и вытирает нос рукавом.