— Нет! Меня деда зовёт, он мне вчера рассказывал про овуляцию личинок! Я пошёл, мы договорились их смотреть сегодня с утра! Пока, мам!
Сын суёт бабушке телефон и уносится, пока я ошарашенно хлопаю глазами.
— Мама, про какую овуляцию личинок мне только что говорил твой внук?
Мама растерянно открывает рот, но спустя пару секунд уже хохочет.
— Популяция! Популяция личинок, а не овуляция! Ой, я не могу… Ну, Матвей!..
Прыскаю в ответ.
— Ну так что, может, мне и правда приехать?
— Да не говори глупостей, — мама отмахивается. — Подумаешь, сопли, со всеми бывает. Я тебя просто предупредила, чтобы ты не волновалась и не накручивала себя, всё равно ведь услышишь, что он «в нос» разговаривает.
— Ну ладно, — я немного успокаиваюсь.
— Как прошёл вчерашний вечер? — спрашивает она с живым интересом.
Я писала ей сообщения, что мы с Володей договаривались о встрече в понедельник. И теперь пожимаю плечами.
— Неплохо. Володя мне цветы подарил, — навожу камеру мобильного на букет, стоящий в вазе, и улыбаюсь, вспомнив, что он говорил, когда вручал его.
— Ну и как тебе?
— Красивые, — опять поворачиваю к себе телефон.
— Тьфу ты, дочь, ну я ж не про цветы! Как тебе свидание?
— Нормально, — опять пожимаю плечами.
— Ну вот что ты за человек? — мама абсолютно точно считывает всякое отсутствие у меня энтузиазма и безнадёжно машет рукой. — Хоть бы попробовала…
— Так я же и попробовала, мам, — улыбаюсь в камеру.
— Ай, да что с тобой говорить. Я не пойму, ты что, ждёшь любовь с первого взгляда?
— Не дай бог! — вздрагиваю от этих слова.
Нет уж. В моей жизни уже случалась такая любовь. В памяти всплывает злое лицо Алексея и слова Володи: «На мимолётную интрижку это не тянет». Мотнув головой, отбрасываю лишние мысли.
— …Марусь! Ну так что?
Из размышлений меня вырывает мамин голос.
— Прости, мам, я задумалась, — отвечаю невпопад, на что мама только закатывает глаза.
— Ладно, иди, наверняка уже вся в работе. А насчёт Матвея не переживай, уж с насморком-то мы справимся!
— Хорошо, — киваю. — Только обязательно звони мне, если ему станет хуже.
Мы заканчиваем разговор, и я решительно поднимаюсь с места. Нужно съездить за машиной. Мало ли что — пусть она лучше стоит возле дома, а то из центра, если по пробкам, я буду чёрт знает сколько времени выбираться. А сейчас основной поток уже схлынул, так что без проблем доеду.
Спокойно добираюсь на такси до офиса, сразу спускаюсь на подземную парковку, подхожу к машине. И только успеваю порадоваться, что в середине рабочего дня никого не встречу, как слышу за спиной:
— Мария Вячеславовна, что вы здесь делаете?
Мысленно застонав, оборачиваюсь. Кто-то там, наверху, явно надо мной издевается. Иначе как объяснить, что напротив меня стоит мрачный Алексей.
— По графику вы сегодня не в офисе, — продолжает мужчина, делая шаг вперёд. А я особо и сдвинуться никуда не могу, позади уже капот.
— Мне нужно забрать машину, — отвечаю и сама чуть не морщусь, слышно, как голос слегка дрожит.
— Что же ваш вчерашний спутник, не может вас подбросить, куда надо? — говорит он ядовито.
— Как вы верно заметили, спутник вчерашний, — язвлю в ответ, выделяя последнее слово. — А сегодня я и сама в состоянии о себе позаботиться!
— Неужели вас не хватило больше, чем на один вечер? — выплёвывает Алексей зло. — Уже успел разочаровать?
— Такими скоростями только вы отличаетесь! — отвечаю ему в тон.
Вот же… несколькими словами взбесил меня так, что руки трясутся. Сволочь! Ещё смеет намекать чёрт знает на что!
— Что не так с моими скоростями? — он прищуривается.
— Неплохо бы научиться их переключать, — я уже сама не понимаю, что несу, — а то можно проехать мимо чего-нибудь важного…
Мужчина делает ещё один шаг, почти прижимая меня к машине.
— Мимо? Насколько помню, в прошлую нашу встречу я сумел, когда это было нужно… замедлиться, — его взгляд жадно скользит по моему лицу, и у меня по позвоночнику ползёт холодок.
Не успеваю ничего ответить и среагировать, как мои запястья оказываются в тисках крепких пальцев.
— А потом ускорился, — он продолжает говорить, в голосе отчётливо проступает хрипотца. — И, по-моему, ты не жаловалась…
— Отпусти…
Я хочу сказать это резко, но голос подводит — он почти такой же хриплый, как у Алексея, и звучит… словно мольба. И мужчина реагирует. Прижимается сильнее, заставив меня шумно выдохнуть, перехватывает мои руки, держа за плечи и не давая отстраниться, а затем грубо, почти на грани боли, целует.