- Опять тащишь сокровище в норку?! Слушай, Кирилл, когда ж ты успокоишься?
Катя
Я и возразить не успела, как снова испытала его железную хватку, и взлетела вверх в мгновение ока. Директор опять крепко прижал меня к себе – это становится его любимым занятием! Безобразие! Я в который раз ощутила, какие каменные у него мышцы. Сопротивляться бесполезно. Ладно, расслаблюсь. Посмотрим, посмотрим, как его организм выдержит серьёзную физическую нагрузку - подъём на двенадцатый этаж с пятидесятикилограммовым утяжелителем.
- На восьмом этаже начнёшь повторять: «Брось меня, командир, сам уходи, вместе погибнем!» - приказал шеф.
К восьмому этажу он даже и не запыхался. Не бежал, конечно, но шёл спокойно, дышал носом, смотрел на меня и улыбался. Я слышала, как стучит сердце внутри этой непробиваемой груди, совсем близко.
- Ну?
- Что?
- Говори.
- О, боже! Кирилл Андреевич!
- Ты перепутала текст, Катюша. Надо внимательнее слушать приказы начальства. Ну и?
- Господи... Брось меня, командир, сам уходи, вместе погибнем, - со вздохом произнесла я.
Что за детский сад!
- Своих не бросаем, - сурово ответил директор.
На девятом этаже привязался снова, как банный лист.
- Катя! Давай же.
Ещё и требовательно меня встряхнул, чтобы не молчала. Да что же это такое?!
- Брось меня, командир, сам уходи, вместе погибнем, - прошептала я.
На десятом – то же самое. Да сколько же можно?!
Я вцепилась в воротник директорской куртки, едва не оторвала, и закричала на весь подъезд:
- Брось меня, командир! Брось, брось, сам уходи!!!
- Своих не бросаем, - отрезал Кирилл Андреевич. - Катя… У тебя такой темперамент… Я балдею.
Темперамент? А муж обозвал меня «бесчувственным бревном»…
Так мы и добрались до двери его квартиры. В результате эксперимента у моего милого грузчика даже не сбилось дыхание. Что тут скажешь… Молодец! Надо быть хорошо подготовленным, чтобы осуществить вертикальный взлёт с девицей на руках. Если он хотел похвастаться блестящей физической формой - ему это удалось. Если просто хотел поприжиматься – ему это удалось ещё лучше.
И в очередной раз я убедилась, что имею дело с чрезвычайно настырным и упрямым типом!
В квартиру босса вошла уже как к себе домой – ещё бы, я здесь четвёртый раз. Да я к подружкам (и Глебушке) хожу в гости гораздо реже! Как так получается, что я постоянно тусуюсь у шефа?
Коллегам рассказывать не буду, их удар хватит.
- Катя, скорее, скорее! Наша крольчатина умирает с голоду!
Мы прямо в верхней одежде бросились к барной стойке – и вовремя. Пушистое существо уже судорожно грызло прутья клетки, казалось, вот-вот закричит: «Свободу попугаям!». Кирилл Андреевич подсыпал в миску корм, и наш кролик набросился на еду так, словно его не кормили лет десять.
- Оголодал, бедняжечка! – вздохнула я.
Хозяин квартиры метнул на меня быстрый взгляд. Наверное, хочет сказать, что он тоже бедняжечка и тоже оголодал?
Потом мы некоторое время с умилением наблюдали, как белый пушистик точит расплющенное зерно и травяные гранулы – двигал розовым носом, шевелил длинными усами. А Иммануил Кант в это время смотрел с небес на нас троих и улыбался – ведь немецкий философ просто обожал жующих кроликов!
Наконец Кирилл Андреевич увидел моё платье, ему ведь так этого хотелось. Осмотрел всю с восторгом, жадно прошёлся взглядом по округлостям, шумно вздохнул…
После кролика настал и наш черёд – босс накрыл стол со сноровкой отличного метрдотеля. Сегодня у него в холодильнике нашёлся греческий салат, бифштекс, запечённый с помидором и сыром, и картофель в каком-то замысловатом соусе с розмарином. Кирилл Андреевич прочитал мне этикетки на контейнерах, затянутых фольгой.
- Годится?
- Конечно!
Трапеза началась.
- Мне нравятся ваши письма господину Массону, - заметила я для поддержания великосветской беседы. Не всё же салат трескать.
- Ага, грубая лесть начальству! – пригрозил мне вилкой босс.
- Вот ещё! Зачем мне вам льстить?
Кирилл Андреевич достал бутылку с перламутрово-белой этикеткой.
- Красное вино. Отметим? Операцию с детским домом мы провернули блестяще.
- Кирилл Андреевич, это же нечестно! – возмутилась я. – Мало того, что вы коварно заманили меня в гости своим кроликом, так ещё и подпоить пытаетесь!
- Это да, - вздохнул директор. – Пытаюсь. Есть немного. Я, конечно, не настаиваю… И всё же… Давай выпьем, и ты останешься у меня.
- Если выпьем, то уж точно останусь. Потому что я сразу же прилягу рядом с клеткой.