Да, всё сложно и запутано там, в Европе, что и говорить!
И вот наш босс тоже решил проверить. А вдруг он что-то упустил? Чем чёрт не шутит.
- Нет, - сказал наконец Глеб и поморщился. – Абсолютно! Никаких ощущений. Даже как-то… Бр-р… Нет, нет. Мария, соберись, душа моя, что-то ты совсем раскисла.
Он довёл бедняжку до дивана и усадил. Маша выглядела пьяной.
- Трахните меня, пожалуйста, кто-нибудь, или я сейчас сдохну! – умоляюще прошептала она пересохшими губами.
- Как мы теперь будем работать? – Я с сочувствием и удивлением погладила Машу по руке. - Проводили бы ваши эксперименты в конце рабочего дня, а не с утра пораньше!
- Эх, - вздохнула Полина. - Неужели нам не переориентировать шефа? А мы-то уже размечтались. Глебушка, может, ещё Катю пощупаешь? Она блондинка. Вдруг сработает?
- Нет! – закричала я и прикрыла грудь руками. – У меня нечего щупать, у меня первый размер, чашка А!
- Не прибедняйся, - сказала Полина. – Мы прекрасно знаем, что у тебя тоже есть за что подержаться.
Подстрекательница!
- У тебя второй размер, - компетентно заявил Глеб. – Иди сюда, моё солнышко.
- Нет! – завопила я.
- Ладно, - сказал Глебушка. – Ничего не изменится. И я рад, что всё именно так, а не иначе.
- Эх! – воскликнули подружки.
- А что вы загрустили? – удивилась я. – Не понимаю вас!
Пусть Глеб остаётся геем, не надо его переделывать, он и так прекрасен! Он самый лучший начальник на свете и классный друг!
- Просто очень вдруг захотелось, чтобы рядом был мужик, - грустно вздохнула Полина. – Хотя бы на работе.
- Да, мужик. Такой… Настоящий, - поддержала Маша. – Чтобы - ух!
- Это да, - согласился Глеб. – Как я вас понимаю, девочки!
Потом мы праздновали счастливое избавление босса от угрозы возвращения в лагерь гетеросексуалов - пили чёрный чай с кусочками папайи и лепестками василька и лопали творожные крендели с сахарной пудрой.
Во время завтрака Глеб устроил разбор полётов: прокомментировал наши наряды. Сегодня он был добрый. Полина получила аж восемь баллов за чёрные брюки и пышную белую блузку. Элегантное серое платье Марии заслужило семь баллов, моё синее платье-футляр (ввергшее Кирилла Андреевича в состояние транса) – аналогичную оценку.
- Как, всего семь? – расстроилась я.
- А вот зачем ты короткие сапоги напялила? Надо было ботфорты надевать!
- Да я вообще в туфлях, между прочим!
- Но я же видел, что пришла ты не в ботфортах! И не дерзи начальству, не дерзи!
- А что мне исправить? – поинтересовалась Мария. Она была рада и такому результату, но к советам Глеба мы прислушиваемся.
- Платье купила неплохое, но без украшений оно не звучит, - Глеб тут же поднялся из-за стола, метнулся в кабинет, подвигал там ящики стола, вернулся с колье и надел его на Машу. - Вот, теперь восемь баллов.
- Восемь баллов! – обрадовалась Маша и приложила ладони к щекам. – О!
- Классно! Маша, поздравляю! А теперь давайте уже поработаем, – радостно объявила я.
- Успокойся, – осадили подруги. – Трудовая неделя только началась, надо включаться в работу постепенно.
Я сразу вспомнила о граде телефонных звонков, спозаранку обрушившихся на директора «Импульса». Он, в отличие от моих подружек, долго не раскачивался. Но он хозяин предприятия, у него, конечно, другое отношение к работе.
Мне самой тоже не очень хотелось ковыряться в документации на электротехническое оборудование - компания «Урал-электро» опять завалила меня с головой. Но невыполненные переводы жгли мозг. Сейчас я с удовольствием занялась бы изящными письмами мсье Массона и директора, но, подозреваю, эти два товарища скорифанились уже до такой степени, что скоро окончательно перейдут на английский, и я им буду не нужна.
- Катюша права, - сказал Глеб. – Работать, работать, работать! Как нам завещал великий Ошо.
- Он этого не завещал!
И мы почти уже приступили к служебным обязанностям, но тут я сама не выдержала и призналась коллегам, что вчера меня на руках донесли до двенадцатого этажа. Прямо распирало, как хотелось похвастаться. Не каждой девушке удаётся и до третьего этажа прокатиться в чьих-то объятьях. А меня доволокли аж до двенадцатого – и ни в одном глазу.
Очевидно, в наших с Кириллом Андреевичем отношениях лестницы играют центральную роль. Мы познакомились на лестнице, где я метко приложила директора коленом. А вчера я была так потрясена героическим восхождением на двенадцатый этаж, что даже осталась на ночь.