— Покажи, — распорядился старлей.
— Сей момент, — отозвался тот и сдернул брезент. — Вуаля, пожалте бриться, — не удержался и блеснул цитатой из недавно прочитанного, интеллигент хренов.
Прохоров открыл было рот, чтобы в очередной раз вежливо, по-армейски намекнуть Большакову на некоторые имеющие место случаи откровенного раздолбайства среди подчиненного лично ему состава. Но тут его взгляд упал на то, что было раньше скрыто под брезентом. И слова застряли в горле. Зато устремился вверх выпитый поутру кофе. С яичницей и бутербродами. Зажав ладонями рот, он рванул в сторону кустов.
Зрелище, надо заметить, того заслуживало. Четыре мертвых тела крупными фрагментами. Крайне неаппетитно выглядевшие куски перемолотой, как в гигантской мясорубке, плоти вперемешку с обрывками резиновых водолазных костюмов. Только две головы в более-менее приличном состоянии, но отдельно от туловищ.
Еще два тела, почти целых. Только глаза у покойников вытаращены, как у рыб глубокой заморозки, да уши и носы в крови.
В общем, то, что категорически не рекомендуется к просмотру детям. Да и взрослым тоже, пожалуй.
— Командир, кофе будешь? — нарушил скорбное молчание Никитин.
— Давай, — кивнул Большаков.
— Держи. — Прапорщик налил ароматного напитка в кружку из большого китайского термоса и передал старлею.
Вышедший было из кустов подполковник повел носом на запах и тут же ломанулся обратно, аж кусты затрещали.
— Однако, — подал голос замполит. — И чем это их?
— Этих посекли из пулеметов, — любезно пояснил Никитин. — Ну, и гранатами добавили.
— А этих? — указал на лежащих чуть поодаль двоих.
— Тоже гранатами, но уже на глубине. Не ушли, красавцы, все — здесь.
— Ужас, — поежился Круглов. — А можно и мне немного кофе?
— Легко, — кивнул прапорщик. И глянул с уважением.
Политрабочий, надо заметить, в отличие от старшего по званию и должности, выглядел и вел себя вполне прилично. В кусты не бегал, в обморок грохнуться не норовил. Не побледнел даже. Хорошую, знать, получил в свое время в «кульке» закалку. Или комиссарил в морге до того, как угодить в Африку.
— Что ты наделал, идиот? — заревел, как носорог, появившийся из кустов подполковник. Проблевавшись, он сделался привычно грозен. Не дождавшись ответа, принялся грозить трибуналом. И вдруг как будто сдулся, потому что продолжил уже вполне жалобно: — И что теперь будет?
— Ничего особенного, вполне штатная ситуация: отражение нападения на объект.
— А откуда ты знаешь, что это было именно нападение? — заблажил Прохоров. — Вдруг спортсмены какие-то или туристы?
Все, даже попивающий халявный кофеек замполит, молча на него уставились.
— Где доказательства? — не унимался подполковник.
— Вот, — простер руку в сторону истлевшей от времени рыбацкой лодки Никитин. — Любуйтесь.
Четыре пистолета-пулемета, шесть пистолетов, все с глушителями. Противопехотные мины, просто гранаты и гранаты светодымовые. Ножи. Дыхательные аппараты, маски, ласты.
— Кто это был, интересно? — Замполит допил кофе и протянул Никитину кружку. За добавкой.
— Да кто угодно, — отозвался тот. — Хотя, с большей вероятностью, либо штатники, либо боевые пловцы из четвертого подводного отряда ЮАР. Скорее, последние.
— Согласен, — задумчиво проговорил тот. Присел на корточки возле одного из сохранившихся, отогнал ладошкой мух. — Истинный ариец по виду. Прям-таки Зигфрид какой-то.
Наблюдавший за всем этим подполковник вдруг побледнел и принялся массировать себе грудь в районе сердца.
— Что мне теперь докладывать? — уже жалобно и очень негромко проговорил он.
Не будем строго осуждать отважного воина. Этот эпизод был явно самым ярким за всю предыдущую службу, проходившую в одной из подмосковных придворных дивизий.
— Ничего уже не надо. — Большаков кивнул Никитину, и тот вернул брезент на прежнее место. — Я с утра пораньше известил кого надо в аппарате главного военного советника. Скоро оттуда приедут.
— А кто тебе?.. — начал было Прохоров и замолчал на середине фразы. Ему опять сделалось нехорошо.
— Имею все необходимые полномочия, — мягко заметил старший лейтенант. — Так что приготовьтесь рапортовать об успехах. И… — замялся, — смените, пожалуйста, рубашку, а то у вас вся грудь в…
— Так, что у нас тут происходит? — с темными кругами под глазами, благоухающий дешевым, явно не мужским парфюмом и чем-то прочим пахучим, на берегу объявился оперативный уполномоченный особого отдела на объекте капитан Поздняков. Деловитый и бдительный. Как всегда, вовремя. От баб-с.