Нэкка всхлипнула в последний раз, она уже успокаивалась.
— И кого да кого ты вот этак наградила? Или наказала…
— Амр, Хис, Фах, Вай, Ро, Хуш, Май, Руф, Хеф, Кхи, Хум, Марр. Двое пятнистых, первые друзья Хефа. Девять скальных, друзья Кхи. Пятёрка лесных братьев. Ньяш, как выяснилось, в этом не нуждался, он уже такой. Три его лесных девочки. Руф попросила за Афа. А затем вдруг Амр попросил за Кхара. Так что я и его тоже… наградила. Непонятно, за что.
Биолог вздохнул. Он понял, почему она выбрала именно этих. Почему она и подружилась-то именно с ними. Он вспомнил, как трёхлетняя девочка бегала мимо визора, когда по нему показывали романтический фильм. И внезапно закричала, вне себя от восторга.
— А-ах, они лю-ю-юбят! Папа, папа, смотри, как они лю-ю-юбят!
Откровенной сцены там не было, ребёнок просто увидел, как обнимаются мужчина и женщина, как они нежно смотрят в глаза друг другу.
Нэкка росла, но эта черта характера в ней не менялась. Девочка всегда безмерно восхищалась, когда встречала влюблённых. Вот и сейчас она захотела, во что бы то ни стало, сохранить любовь. Захотела, чтобы любовь стала вечной. Сложно ей будет работать этнографом…
— Ну, что ж, поздравляю, ты завела себе стаю. Вечную Стаю. Когда эти коты за долгую жизнь обегают здесь всё и для них не останется ничего нового, они затоскуют. И тогда тебе придётся увезти их с собой, потому что этого мира им станет мало.
Нэкка широко заулыбалась. Она была не против, она была только «за».
Папа и дядя Ано узнали не всё.
«Не беспокойся, котёночек. Когда бы ты ни прилетела, я буду ждать тебя здесь», — передал ей Амр. — «Мы все будем ждать тебя, даже те, кому ты не успела сделать свой подарок. Я узнал, как работает твоя штука. Я видел линии силы, я понял. Я научу всех, кто сумеет научиться».
Развитие май-ха-яурр вовсе не остановится. Дети родятся и станут потомственными, долго живущими магами, основателями волшебных родов. Все вместе они построят цивилизацию.
И встретят её здесь, живые, целые и невредимые.
Когда бы она ни прилетела.
Вот это и есть настоящее волшебство.
Амр бродил по холмам, смотрел в звёздное небо. В этом мире узор небесных цветов виделся совершенно другим.
Оказывается, там, в глубинах чёрного безвоздушного нечто существует бессчётное количество разных миров.
Внезапно он ощутил, как что-то, едва уловимое, отделяется от его разума и улетает наверх, к небесным цветам, плывущим по чёрной воде. Это лёгкое присутствие скальный по временам чувствовал. Это чужое сознание незаметно наблюдало за жизнью май-ха-яурр глазами одного из них. Глазами его, Амра. Оно теперь возвращалось к себе, в свой мир, в своё пространство и время.
Возможно, они двое даже когда-нибудь встретятся. Чего не бывает в таком огромном и сложном месте обитания, которое двуногие коты называют Вселенной.
А сейчас этот незримый наблюдатель вынужденно покидал новый, прекрасный мир, безраздельно отданный май-ха-яурр. Вынужденно покидал и его, молодого скального кота по имени Амр.
Удачной охоты и мирной жизни, неизвестный друг.
У тебя тоже своя тропа.
Глава 31
Вместо эпилога
Руори просыпался очень неохотно. Яркие картинки расплывались, тускнели, ускользали из памяти. Он стремился поймать их, но в сознание неудержимо, как рёв чешуйчатого мамонта, вторгался голос из нынешней, настоящей реальности. Он заглушал голоса из прошлого.
— Учили тебя, учили, а ты всё так же отдыхать не умеешь, трудоголик несчастный! А ещё кот, называется! Доводишь себя до того, что внезапно и надолго отрубаешься.
Юный маур просыпался, потому что его будили. Он смотрел бы и смотрел, ещё и ещё. Но Урмин был упрям и настойчив, как настоящий кот.
В голове у Руори продолжали мелькать тающие образы из древних времён на заре маурской цивилизации. Картинки из нового мира скальных, лесных и степных, увезённых далеко от планеты, где остались разные чешуйчатые.
Амр не старел, даже не седел. Он ведь побывал в генераторе, да ещё теперь постоянно работал с друзами живых энергетических кристаллов.
Кхар завидовал и не замечал, что с ним вообще-то происходит то же самое.
Белый и пушистый завёл моду бриться при помощи гусениц-пухожорок и теперь напоминал пуделя — грива, манжеты и кисточка на кончике хвоста, остальная кожа голая.
Руф по-прежнему каталась на спине у Афа, его ведь тоже взяли с собой.