— Я тоже не знаю, — сказал другой десятиклассник, чернявый.
— Как не знаешь? Мы говорили! Об антирелигиозной пропаганде!
— А… — произнёс чернявый.
Маслов обратился ко мне:
— Вопрос гораздо шире, Николай Николаевич. В последнее время стали замечаться нежелательные явления. В восьмом «Б», например, Кулакова носит крестик.
— Она не комсомолка, — пискнула восьмиклассница.
— Потому и не комсомолка! — отрезал Маслов. — С крестиками в комсомол не принимаем. Так что дело не в одной Арсеньевой. Дело в целом явлении!
— А где же Арсеньева? — спросил я.
— Она не пришла, заболела. Мы этого ожидали. Но, я повторяю, дело не только в ней. Вопрос стоит широко.
— Всё это очень абстрактно, — сказал я. — Что касается Арсеньевой, то в церкви она оказалась случайно.
— Как это случайно? — спросила Гончарова.
— Провожала старушку, знакомую бабушки.
— Так мы и поверили! — сказала Гончарова.
— Я, например, поверил, Наташа.
— Это потому, Николай Николаевич, что вы плохо её знаете. А мы учимся вместе. Арсеньева держится особняком, она чужак в нашем классе. Я не удивлюсь, если узнаю, что она каждый вечер молится! Смотрите, она опять не пришла! Ей просто наплевать! Сколько так может продолжаться?
— Это какая Арсеньева? — спросил белобрысый.
— Вот видите! — воскликнула Гончарова. — Её никто не знает, она не была ни на одном собрании! Зачем нам такие комсомолки?
— Подожди, Гончарова, — солидно сказал Маслов. — Дело не только в Арсеньевой. Я уже говорил.
— А чего она на собрания не ходит? — спросил чернявый.
— Потому что антиобщественный человек, индивидуалистка!
Дверь приоткрылась, в неё сунулась голова Камскова.
— Можно поприсутствовать?
— А, Камсков, заходи, — сказал белобрысый.
— Здесь комитет, — сухо произнёс Маслов.
— Но не закрытый, — возразил белобрысый. — Камсков с вами учится? Знает Арсеньеву?
— Прекрасно знаю, — сказал Камсков и сел в отдалении на стул.
— Какое у тебя о ней мнение?
— Хорошее.
— Хм… а ты знаешь, что она ходит в церковь?
— Ну и что?
— Как что? — белобрысый поглядел на Маслова. — У тебя заседание не подготовлено. Люди разное говорят.
— Во всём классе он один защищает, — вмешалась Гончарова.
Камсков усмехнулся.
— Слабых надо защищать, Гончарова.
— Нашёл слабую!
— Попрошу внимания! — сказал Маслов. — Ставится вопрос об антирелигиозной пропаганде.
— Её вообще нужно исключить! — сказала Гончарова.
— Откуда? — спросил Камсков.
— На собрания не ходит! Общественные поручения не выполняет! Её попросили участвовать в самодеятельности, она отказалась! Почему надо держать таких? Я предлагаю исключить!
— Откуда? — снова спросил Камсков.
— Что ты кривляешься? Сам знаешь, откуда. Кроме того, ты не член комитета. Зачем тут сидишь?
— Я спросил разрешения.
— Арсеньеву мы исключим, так и знай!
— Откуда?
— Из комсомола!
— Но как же можно исключить оттуда, где она никогда не была? — спокойно спросил Камсков.
— Что значит, не была? Арсеньева комсомолка!
— Увы, — сказал Камсков. — Арсеньева не комсомолка. И комсомолкой никогда не была.
Воцарилось молчанье. Все уставились на Камскова. Тот сидел спокойно. Даже откинулся на спинку стула, положил ногу на ногу.
— Что ты говоришь такое? — спросила Гончарова. — Ты даёшь отчёт?
— Даю, — усмехнувшись, сказал Камсков.
— Почему это не комсомолка?
— Потому что нет.
— Позволь, — Маслов кашлянул. — Арсеньева числится в ведомости, она платит взносы.
— Да, — сказал Камсков, — числится и платит. Верней, платит тот, кто собирает. Я, например, платил. И ты, Толя, платишь. Ставишь галочку и вносишь за неё две копейки.
Маслов снова кашлянул.
— Такое, конечно, случается. Я и за тебя платил, и за Гончарову. Просто удобнее отдать деньги сразу. Но вы же возвращаете долг.
— Сумма, конечно, невелика, — согласился Камсков. — Но Арсеньева к этим взносам не имеет никакого отношенья.
Все напряглись. Даже восьмиклассница перестала теребить косичку и приоткрыла от удивления рот.
— Я не понимаю, что происходит, — сказал белобрысый. — Маслов, может, ты объяснишь?
— Я тоже не понимаю… — Маслов был явно растерян.
— Объяснить могу я, — ответил Камсков. — Как вы знаете, в прошлом году наш восьмой «А» поставил абсолютный рекорд. Он стал на все сто процентов комсомольским. Об этом даже написали в районной газете, а наш комсорг Анатолий Маслов стал благодаря этому делегатом районной конференции.