— Тигрица. — Она услышала его смех и, не уверенная в том, действительно ли он произнес это слово, продолжала впиваться ногтями в спину Люка, чувствуя, что ему это нравится. Черт побери, ей это тоже нравилось!
Рот Люка оторвался от ее груди, и у Мэгги вырвался негромкий протестующий возглас, но вскоре она уже ощутила его прерывистое дыхание на своей шее — он покрывал ее нежными поцелуями. Потом, властно схватив девушку за талию, крепко притянул ее к своему крепкому, мускулистому телу, спустив руки ей на ягодицы. Судорожно вздохнув, Мэгги была готова отдаться его воле, его объятиям, дрожа от нетерпения, ощущая во всем теле какие-то примитивные, пульсирующие, расходящиеся по жилам импульсы.
Люк вновь потянулся к ее губам, и, жадно приняв его, она искушающе проникла языком в его рот. Два языка вызвали друг друга на эротическую дуэль. — О-о…
Восхитительное противоборство продолжалось, тела содрогались от неконтролируемой дрожи. Закинув руки ему за голову, Мэгги отчаянно пыталась прижаться к Люку еще теснее. Но это было невозможно, по крайней мере до тех пор, пока их разделяла одежда…
Люк начал задирать ее платье, нетерпеливыми пальцами собирая его складками у бедер, и вскоре уже его ладонь коснулась ее обнаженной кожи, быстрыми, ласковыми движениями обежала контуры таза, прошлась по плоскому животу. Мэгги знала, чего он хочет, даже до того, как пальцы Люка скользнули под ее кружевные трусики и начали спускать их по стройным бедрам.
Она выгнулась навстречу ему, приглашающе, умоляюще, а он продолжал нежными круговыми движениями ласкать округлости обнаженных бедер, до тех пор пока она не почувствовала, что не в состоянии больше терпеть этой муки.
— Пожалуйста, — взмолилась она, как в бреду, почти не осознавая, что говорит. — Пожалуйста, Люк…
С потемневшим от страсти лицом Люк поднял ее, донес до кровати и положил на нее.
— Я хочу тебя, Мэгги, — прерывисто произнес он. — Да простит меня Бог, но я хочу тебя. Как тебе удалось настолько околдовать меня, дорогая? Я полностью в твоей власти, знаешь ли ты это? Ты так красива, так желанна, что я не могу противиться тебе. Поэтому останови меня, дорогая… скажи, чтобы я ушел…
— Нет, — прошептала Мэгги в ответ, не в силах сдержать радостной улыбки от страсти, прозвучавшей в его словах. — Я не хочу, чтобы ты останавливался. — Как будто откуда-то со стороны услышала она свой голос, звучавший непривычно невнятно — так распухли ее губы от поцелуев. — Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью. Люк. Хочу больше всего на свете.
При этом она ненароком коснулась рукой твердого бугра между его ног и услышала негромкое проклятие, видимо, долженствующее обозначать крайнее блаженство. Поэтому она опять, уже намеренно, коснулась его в том же месте и на этот раз почувствовала, как мужчина вздрогнул от удовольствия.
— Боже мой, не надо, — прошептал Люк.
— Но почему? Тебе не нравится?
— Ты знаешь, что нравится, — ответил он и жестом собственника провел ладонями по ее бедрам. — Ты отлично знаешь это.
Руки Люка продолжали блуждать по телу девушки, а она начала лихорадочно рвать его брючный ремень… Неожиданно раздавшийся громкий плач превратил их в неподвижные статуи.
Лори!
На какой-то момент время как будто остановилось. Они лежали, замерев в недвусмысленной позе, ладонь Люка по-хозяйски расположилась между ее ног, а Мэгги сжимала в руках пряжку его ремня.
Внезапно он отдернул руки — так резко, как будто коснулся раскаленного металла, — и на мгновение закрыл глаза, а когда открыл, ей показалось, что он постарел лет на пять. Лицо его исказила гримаса отвращения. Сейчас он походил на человека, которому позволили заглянуть в ад и предупредили, что он, может, останется там — и навсегда.
Серые глаза Люка горели осуждением, он грубо схватил ее за плечи и приподнял.
— Бога ради, Мэгги! — яростно воскликнул он. — Сколько мужчин проделывали с тобой то же самое? Скольким ты позволяла себя раздеть и ласкать. Целовать твою грудь, как это только что делал я?
— Люк! — изумленно воскликнула Мэгги, но он, яростно замотав головой, продолжал как одержимый:
— Если бы не Лори, я сейчас занимался бы с тобой любовью, разве нет? Так сколько же их было, Мэгги? Ради Бога, скажи мне!
Мэгги прерывисто вздохнула, испытывая почти физическую боль; она попыталась оттолкнуть его, но безуспешно.
— Как ты смеешь?! — дрожащим голосом воскликнула она. — После того как ты только что со мной поступил, у тебя нет права ни на какие вопросы. Как ты можешь говорить обо мне, словно я нечто вроде… шлюхи…