У меня аж челюсть отвисла. Ну все. Теперь уже я была в ярости.
— Отец Доминик! — вскочив с места, воскликнула я. Только вот после этого я потеряла дар речи. Мне не пришло в голову ничего лучше, чем заявить: — Можно подумать!
— Сюзанна, не делай вид, будто не понимаешь, о чем я, — сурово произнес тот. — Знаю, Джесс тебе дорог. Я всего лишь прошу тебя не использовать свои, — тут он прокашлялся, — женские чары, чтобы манипулировать его…
— Как будто у меня получилось бы, — проворчала я.
— Да, у тебя получилось бы, — без тени сомнения подтвердил падре. — И я только прошу не пытаться. Ради вашего же блага. Не надо.
— Ладно, не буду. Я и не планировала.
— Рад это слышать. — Отец Доминик открыл небольшую книжицу в кожаном переплете и принялся перелистывать страницы. — Приступим?
— Ну наверное, — проворчала я, опускаясь обратно на пол. Мне просто не верилось, что отец Ди предположил нечто подобное — будто я пущу в ход свою сексапильность, чтобы завлечь Джесса и заставить его вернуться ко мне. Ха! Отец Ди не учел два обстоятельства: во-первых, я как-то сомневалась, что вообще обладаю этой самой сексапильностью, а во-вторых, даже если и так, Джесс бы точно этого не заметил.
Тем не менее падре счел необходимым заговорить со мной об этом, а значит, заметил что-то эдакое. Должно быть, платье. А что, неплохой эффект за пятьдесят девять баксов и девяносто пять центов.
Я лежала на полу, а на моем лице медленно расплывалась улыбка. Отец Ди использовал слово «сексуальная». По отношению ко мне!
Замечательно.
Падре начал зачитывать свою книгу вслух, раскачивая металлический шар, из которого валил дым. А валил он из-за подоженного внутри шара ладана. Позвольте заметить, вонь стояла еще та.
Я ни слова не понимала из речи отца Ди, поскольку слова эти были на латыни. Хотя звучало прикольно. Лежа на полу в своем черном платье, я вдруг подумала: а может, надо было надеть штаны? Я имею в виду, кто знает, с чем я там столкнусь? А если мне придется куда-нибудь взбираться? Люди могут увидеть мое нижнее белье.
Вы наверняка ожидали, что меня будут одолевать более серьезные думы, однако с прискорбием сообщаю, что самая глубокая мысль, которая меня посетила, пока отец Ди изгонял мою душу из тела, — это что когда все закончится, и Джесс окажется дома, а Мария и Феликс в заточении своего склепа, где им самое место, я с удовольствием понежусь в том джакузи, установкой которого занимался Энди, ибо, признаюсь как есть, у меня болело все.
Затем наверху началось какое-то движение. Часть купола испарилась, на ее место пришел туман. До меня не сразу дошло, что туман исходил из кадила, которым размахивал отец Ди. И этот туман сейчас крутился, как торнадо, у меня над головой.
Вдруг в центре торнадо я разглядела ночное небо. Я не шучу. Словно купола над базиликой и вовсе не существовало. Я видела мерцающие холодом звезды. Мне не удалось различить ни одного созвездия, хотя Джесс пытался меня научить. В Бруклине из-за городских огней звезды не так заметны. Так что, кроме Большой Медведицы, которую видно всегда, я не знала ни одного другого созвездия.
Но это неважно. Ведь я смотрела не на небо. Во всяком случае, не на земное небо. Это было нечто иное. Иное место.
— Сюзанна, — тихо позвал меня отец Доминик.
Вздрогнув, я перевела на него взгляд. И осознала, что задремала, пока разглядывала небо.
— Что? — отозвалась я.
— Пора.
Глава 15
У отца Доминика какой-то странный вид, подумала я. С чего это он выглядит так странно?
Как только я села, то сразу поняла, в чем причина. Все потому, что села лишь часть меня. Тело же осталось лежать на мантиях хористов с закрытыми глазами.
Помните ту серию «Сабрины — маленькой ведьмы», где она раздвоилась, чтобы одна Сабрина смогла пойти на вечеринку с Харви, а другая — на ведьминский шабаш со своими тетушками? Со мной произошло то же самое. Теперь меня было две.
Вот только в сознании была лишь одна из нас. Другая просто лежала и ни на что не реагировала. И знаете, что? Тот синяк у меня на лбу и правда выглядел отвратительно. Неудивительно, что он ужасал всех, кто его видел.
— Сюзанна, с тобой все хорошо? — спросил отец Доминик.
Я оторвалась от созерцания своей бессознательной копии.
— Все в порядке.
Я осмотрела свой дух, который, как по мне, выглядел точно так же, как тело подо мной, кроме, разве что, легкого свечения. Кстати, отличное дополнение к образу. Призрачное сияние по всему телу, знаете ли, просто чудеса творит с кожей девушки.
И еще кое-что. Тот синяк у меня на лбу — он больше не болел.
— У тебя мало времени, — напомнил отец Дом. — Лишь полчаса.
Я моргнула.
— И как прикажете определять, когда эти полчаса пройдут? У меня же нет часов.
Я их никогда не носила, потому что так или иначе их всегда разбивал какой-нибудь норовистый призрак. К тому же, кому вообще нужно знать, который час? Ответ на подобный вопрос почти всегда разочаровывает.
— Возьми мои. — Падре снял свои огромные мужские часы на стальном браслете и протянул мне.
Это был первый предмет, который я взяла в новом призрачном состоянии. Часы оказались до смешного тяжелыми. И все же у меня получилось застегнуть их на запястье, где те и повисли, словно ювелирный браслет. Или наручники.
— Ну ладно, — сказала я, глянув на дыру над головой. — Была не была.
Разумеется, пришлось взбираться наверх. Не спрашивайте, почему я об этом раньше не подумала. Ну, то есть мне ведь нужно было подняться к этой дыре во времени и пространстве, схватиться за ее край и подтягиваться, чтобы забраться туда. И все это, представьте себе, в облегающем платье.
Ладно, плевать. Я была на полпути к цели, когда услышала, как знакомый голос выкрикнул мое имя.
Отец Доминик обернулся. Я опустилась, чтобы голова оказалась ниже края дыры, — иначе ничего нельзя было различить из-за серого тумана, от которого мое лицо моментально стало мокрым, — и увидела, что по проходу между рядами с побелевшим от ужаса лицом к нам мчится и тащит что-то за собой — кто бы вы думали? Джек!
Отец Ди поймал парнишку за секунду до того, как тот бросился на мое бессознательное тело. Джек явно не заметил моих ног, торчащих из громадной прорехи в церковном потолке.
— Как ты здесь оказался? — требовательно спросил падре, побледневший почти так же, как сам Джек. — Ты вообще имеешь представление, который час? Твои родители в курсе, что ты здесь? Они, должно быть, с ума сходят от…
— Они… они спят, — задыхаясь, ответил Джек. — Пожалуйста, Сьюз забыла… Она забыла свою веревку. — Он протянул длинный белый шнур, волочившийся вслед за ним между скамьями. Это была та самая веревка, которую я привезла для нашей первой попытки провести надо мной обряд экзорцизма. — Как же она без нее найдет дорогу обратно?
Отец Доминик взял у него веревку, не поблагодарив.
— Ты поступил очень дурно, когда пришел сюда, Джек, — неодобрительно покачал он головой. — О чем ты только думал? Я же тебе говорил, что здесь будет очень опасно.
— Но… — Джек не сводил взгляда с моего бессознательного тела. — Ее веревка. Она забыла свою веревку.
— Я тут! — крикнула я из своей неземной дыры. — Бросай ее сюда.
Джек поднял голову, и с его лица исчезло выражение тревоги.
— Сьюз! — радостно заорал он. — Ты привидение!
— Ш-ш-ш! В самом деле, молодой человек, вам следует говорить потише, — со страдальческим видом произнес падре.
— Привет, Джек. Спасибо, что принес веревку, — поблагодарила я. — А как ты вообще сюда добрался?
— На отельном автобусе, — важно отозвался он. — Я пробрался внутрь. Он ехал в город, чтобы забрать целую кучу пьяных. А когда остановился у миссии, я выбрался.
Да я бы собственным сыном так не гордилась, как им!
— Здорово придумано.
— Только этого нам не хватало, — простонал отец Дом. — На, Сюзанна, хватай веревку и, ради Господа Бога, поторопись…