Второй мужчина был моложе, со смуглой кожей и более длинными волосами, собранными сзади в короткий пучок. Аккуратная черная бородка обрамляла агрессивно сжатую челюсть. Он был одет в спортивные штаны, кроссовки и толстовку с капюшоном.
Они были одеты как штатские, небрежно и невзрачно, но они были профессионалами.
Они не очень походили на убийц. А вот хороших никогда не было.
Виктор наблюдал, как они приближаются и общаются жестами рук. Он не видел четвертого из оставшихся людей Халлека, что означало, что либо Виктор застрелил его каким-то незначительным чудом, либо этот человек обошел здание, чтобы войти через черный ход или охранять его как очевидный путь к отступлению.
Он попятился от края прежде, чем двое ближайших ушли из его поля зрения. Через мгновение до его слуха донесся звук разбитого стекла. Ее разбили с минимально возможной силой, чтобы уменьшить шум, но бесшумно разбить стекло двери невозможно. Он представил себе, как один из мужчин протягивает руку и открывает дверь, в то время как другой держит пистолет в укрытии.
Он не услышал, как открылась дверь, но уловил их шаги, когда они прошли через открытый дверной проем и вошли в коридор под ним. Они тратили минуту или больше, очищая комнаты на первом этаже, одну за другой. Они считали, что он находится в башне, но не могли направиться прямо туда и рискнули подставить ему спину, если бы он спустился.
По торопливым шагам он понял, что Халлек и другой мужчина приближаются и входят в здание.
Виктор подождал тридцать секунд, чтобы вторые двое оказались в глубине здания, затем перекинул УМЗ через плечо.
Повернувшись спиной к краю крыши, он опускался до тех пор, пока его руки не были вытянуты, и он держался кончиками пальцев.
Он упал на один этаж, ударился о землю и подпрыгнул на подушечках ступней, чтобы рассеять часть энергии падения, прежде чем перекатиться, чтобы поглотить остальную часть.
Халлек и трое мужчин оставили для него дверь открытой. На внутренней стороне порога валялись осколки битого стекла. Виктор переступил через стекло и вошел в здание. В дверном проеме стоял алюминиевый ящик, содержащий уран, плутоний или что-то еще, составляющее эффективное радиологическое оружие. Халлек поставил его, потому что он был тяжелым, громоздким и мешал — и потому, что считал себя охотником, а Виктора — добычей.
Он был не прав.
ШЕСТЬДЕСЯТ ЧЕТЫРЕ
Виктор услышал шаги по лестнице. Они очистили первый этаж быстрее, чем он рассчитывал, может быть, потому, что к ним присоединился четвертый человек и помог ускорить процесс, или потому, что они были не такими тщательными, как должны были быть, или они были даже лучше, чем он думал.
Когда ботинки сошли с лестницы, он прокрался сквозь темноту, но пол был покрыт твердой плиткой. Его враги производили достаточно шума, чтобы замаскировать его шаги; если его враги услышали его, это было бы потому, что он был прямо рядом с ними.
Они были близко. Он мог слышать, как мужчины двигались этажом над ним — даже меньше беспокоясь о шуме, чем он сам, — но эффект эха тихого пустого здания мешал определить их положение.
Он остался в ботинках, несмотря на дополнительный шум, который они производили на твердом полу. Босиком — из-за того, что носки не цеплялись за кафельный пол — он мог бы передвигаться почти бесшумно, но в пределах комнат первого этажа он, возможно, не смог бы справиться со всеми без физической конфронтации. Для этого ему нужна была обувь. Он хотел, чтобы твердая пятка прибавляла его ударам и притопыванию дополнительной мощи, а также хотела защиты ступней из жесткой кожи от подобных ударов и от осколков стекла, разбросанных взрывом в комнатах с окнами.
Он вытряхнул из карманов все, что могло загреметь или выпасть и выдать его местонахождение. Победа вопреки всему часто сводилась к таким мелким деталям, которые часто упускали из виду те, чья жизнь не полагалась на рассмотрение всего.
Он поднялся по лестнице, остановившись на полпути, чтобы прислушаться, услышав шум слева и справа от него, исходящий с противоположных сторон здания. Четверо мужчин разделились, чтобы найти его.
Идеально.
Он направился налево. Это было произвольное решение.
Он подошел к открытой двери в конце коридора, услышал шорох нейлона и понял, что мужчина в комнате был белым парнем с бритой головой. Виктор остановился в метре от дверного проема и не сводил глаз с половиц впереди, потому что первая часть его врага, которую он увидит, будет ногой человека, перешагнувшего порог.
Когда появилась эта нога, Виктор наступил на нее пяткой, затем встал перед мужчиной и прижал одну ладонь к его рту, а другой рукой ударил его по горлу.
Мужчина отшатнулся назад, потрясенный, раненый, ошеломленный и неспособный дать отпор, когда Виктор разоружил его и повернул на сто восемьдесят градусов, нанеся удушающий прием сзади.
Он прижал голову парня к своей груди, надавив бицепсом и предплечьем на сонные артерии по обе стороны шеи мужчины, и усилил это давление, наклонив голову вперед, чтобы удушить. Кровоснабжение мозга мужчины было прекращено.
Через пять секунд мужчина перестал сопротивляться. Он был без сознания еще через три.
Из-за того, что рядом были другие враги, у Виктора не было времени держать удушение достаточно долго, чтобы гарантировать, что человек никогда не проснется, поэтому он поправил руку, пока лезвие его предплечья не уперлось в трахею парня. Один из старых инструкторов Виктора сказал ему: если вы можете раздавить банку содовой, вы можете раздавить дыхательное горло . Он сжался, почувствовав мгновенное сопротивление хряща перед тем, как трахея провалилась внутрь.