— Это никого не волнует, девочка, — его слова словно соль на рану.Я так хочу ему сейчас врезать, что еще один его нахальный жест, и мой кулак отправится прямиком ему в нос.Ну, как раз! Он опять склоняет голову, плюхаясь на мой диван в моей гостиной в моем доме!
Я с рыком рвусь вперед.Моментально ощущаю на своей руке что-то теплое.Кровь, его кровь.Парень сжимает свой нос ладонью, закидывая голову назад.Его голубые глаза темнеют от злости.Я только гордо усмехаюсь, отступая на шаг назад.Я сделала то, что хотела, теперь мне надо найти свою подругу, но чьи-то сильные руки тянут меня назад за плечо.Я мимолетно бросаю взгляд на окровавленную мордашку блондина. — Ты сама напросилась! — дерзит он, подтягивая меня к себе.Понимаю, что мои ноги слишком быстро отрываются от пола, я мигом оказываюсь у него на плече.Сопротивление бесполезно, но я все равно всеми силами пытаюсь вырваться от этого мерзавца.
— Отпусти, ублюдок! — ору я, чуть ли не срывая себе горло.Испытываю некое облегчение, когда снова оказываюсь на полу, но уже в другой темной комнате.Глаза быстро привыкают к темноте, а тусклый свет, пробирающийся сквозь открытую дверь, заставляет меня прищуриться.Крепкие руки все еще сжимают мои плечи.Я с гневом толкаю парня в грудь. — Отвали! Уходи отсюда! Придурок! — моя ругань льется на него несусветным потоком.Кирилл толкает меня на сзади стоящую кровать силой.Я захлебываюсь собственным воздухом, опираюсь на ладони.
— Слушай сюда, не смей трогать меня, а то я не посмотрю на то, что ты девчонка, — он, словно отец отчитывает меня, что разводит во мне огня еще больше.Я с двойной силой хочу врезать ему, что, собственно, и делаю.Я опять кидаюсь на него, повторно прилетая в идеально острый нос.Но осознаю, что он не врал, когда грозился только что расправиться со мной.Я в секунду оказываюсь под его корпусом, и снова его ладони до боли крепко прижимают меня к холодному полу.Я замираю, пялясь на него пустым взглядом.Мои кости будто ломаются от его напора, боль разливается по телу.Глаза начинют щипать от слез, но я держусь, всеми силами держусь.По ходу, он понимает, что погорячился и отступает назад, усаживаясь на колени передо мной.Я поднимаюсь на локтях, шмыгая.Усмехаюсь, когда замечаю, что тот все еще держится за нос, из которого нескончаемым потоком брызжет багровая кровь.Победно ухмыляюсь, встаю на ноги.
— Я выиграла! — кидаю я, делая шаг за дверь.
— А ты мне сразу не понравилась, больная! — слова Кирилла врезаются в меня сплошным потоком.
Хмурюсь, выхожу за дверь, по дороге встречаясь с Машей, в руке у которой полупустая бутылка из-под виски.Вздергиваю брови наверх, она лишь притворно щурится и улыбается, но ее глаза в миг становятся круглыми, когда она замечает позади меня Кирилла, вышедшего из комнаты, из которой секунду назад вышла я.Парень недовольно фыркает, проходя мимо нас и утирая нос рукой.Алая кровь размазана по его симпатичному лицу.Я надменно провожаю его взглядом, переводя глаза на подругу.В ее глазах играют огоньки какого-то чилла, она явно не собирается вникать в происходящее.
Я кидаю на нее злостный взгляд, задеваю плечом и отправляюсь вслед за парнем — в гостиную.
Народ продолжает танцевать, гул не прекращается ни на минуту.Колонка с музыкой уже простаивает на барной стойке, какие-то девицы прыгают на диване, парни распивают принесенный с собой алкоголь.Все это заставляет меня разозлиться не на шутку.Мне уже плевать на наши отношения с Машей, поэтому я выключаю музыку, ловя на себе презрительные взгляды.
— Проваливайте все отсюда, пока я не вызвала полицию, — спокойно, но на повышенных тонах говорю я.Все чему-то усмехаются и начинают выдвигаться к входной двери.Я с разочарованием оглядываю квартиру, затем отправляюсь выталкивать людей из своего дома.
Внутри меня что-то противно продолжает лепетать, меня часом начинает это раздражать.Сжимаю челюсть так, что желваки выпирают наружу, облокачиваюсь плечом на косяк открытой двери, провожаю каждого взглядом на лестничную клетку.Но тут, когда я перевожу глаза чуть левее, замечаю красную от злости маму.Она часто дышит, но молчит, я понимаю без слов обо всем, чем она думает.Нервно сглатываю слюну, в моей голове словно все затуманивается, ладони начинают потеть, и я чувствую неприятную липкость из-за оставшейся крови на пальцах.Все по-быстрому сматываются, остается только Маша, которая вот-вот выскочит за порог, но что-то буквально на секунду останавливает ее.Ее голубые пьяные глаза бегают то по мне, то по моей матери.Подруга ради вежливости кивает ей в знак приветствия, на что женщина никак не реагирует, она лишь продолжает трястись от гнева.
— Я хотела, как лучше, прости — шепчет приятельница.Ее тонкая рука касается моего плеча, наконец, она выходит наружу.Мое сердце начинает бешено колотиться, будто вот-вот выпрыгнет из груди.Дыхание учащается, щеки наливаются бордовой краской, кажется, что ладони насквозь промокли.У меня перед глазами возникает странное дежавю, когда я ощущала то же самое перед тем самым недо-рэпером.Даже не видела, как и куда он ушел.Упаси Боже, чтобы я что-то чувствовала к нему, кроме отвращения.Но ведь тогда перед ним я и не боялась, а как раз наоборот…
Быстро хлопаю ресницами, словно отряхиваясь от своих размышлений.Мать уверенно ступает на порог дома, не сводя с меня презрительного взгляда.Я ощущаю ее горячее дыхание надо мной.Даже не верится, что сейчас я опять что-то натворила.Я чувствую на себе ее прожигающий взгляд.
— Раз ты такая взрослая, Кира, то ищи себе работу и жилье, я больше не могу с тобой бороться, — я рывком поднимаю голову, пытаясь успеть за всеми ее движениями.Мои попытки ухватить ее за руку оборачиваются крахом.Волнение будто обвивает мое горло, слезы сейчас же выступают наружу.И нет, не из-за того, что меня выселяет собственная мать, а из-за того, что это несправедливо! Я не сделала ничего, чтобы уходить отсюда, по крайней мере сейчас…
— Но, мам! — кричу я, когда она скрывается за углом кухни.Ее строгий голос перебивает меня.
— Иди в свою комнату! Я слишком устала, чтобы разбираться сейчас! И если я услышу от тебя еще хоть слово, то стоит побеспокоиться еще и насчет твоего обеспечения! — делаю шаг назад, отступая в темный коридор, ведущий в мою берлогу.В квартире царит напряженная атмосфера, будто тут только что закончилась первая мировая.Я сожгла Москву.
Все еще сглатывая слезы, открываю дверь в свою конуру.Усаживаюсь на край мягкой кровати, горячие капли капают на колени, я не сдерживаю тихих всхлипов.Такое ощущение, что за мной кто-то следит.Я отчетливо чувствую чей-то взгляд у себя на спине.Несмело оборачиваюсь, еще раз громко всхлипываю, отскакивая назад.Сердце захватывает и уходит в пятки.Ощущаю, как тело леденеет.Я будто проглотила язык и больше не могу говорить.
На мягком безразмерном пуфе сидит Кирилл, подперев ладонью свою окровавленную мордашку.Он подобен дикому зверю, притаившемся в углу.Улавливаю лишь его дерзкий смешок.
— Какого черта ты тут делаешь? — громким шепотом говорю я, чуть ли не срываясь на крик.Парень только язвительно улыбается.Я делаю шаг вперед. — Тебе еще раз врезать? — в темноте я едва могу рассмотреть его, но зато его острые скулы будто светятся из-за тусклого фонарного света с улицы.
— Я же должен как-то отомстить тебе, — Кирилл встает, приближаясь ко мне ровно на шаг.Именно сейчас мои руки на пару с ногами становятся ватными, я не могу пошевелиться, хотя я бы очень хотела еще раз припечатать его выточенный нос.Между нами будто пробегает электрический ток, чувствую, насколько я, да и он не переносим друг друга на дух… Надо же, встретиться, познакомиться, а уже на третий день знакомства возненавидеть друг друга.Да я никогда бы не смогла полюбить такого подонка! — И знаешь, что я сделаю прямо сейчас? — он снова приближается ко мне.Еще немного и он окажется на миллиметре от меня.Во рту резко пересыхает, я будто задыхаюсь.Мне не хватает воздуха.Что мне мешает сейчас же его оттолкнуть? Я знаю его от силы несколько дней, но я же не знаю, какой он на самом деле.А что, если он — какой-нибудь насильник? Хотя несильно похож.