Вот сейчас Дед сильными руками привычно наклонит пику вбок — и отвалится тяжёлая глыба. Вот ещё одно усилие. Вот… Во-от…
Что за дьявол! Осечка! Вместо глыбы посыпались из-под молотка мелкие кусочки породы — не больше пятака каждый.
— Дай я, — не удержался самый сильный в бригаде — Леонид Сметанин. Кулачищи у него — что гири пудовые. Сам он — бывший моряк-подводник. Избороздил северные океаны и южные. Чёрный бушлат до сих пор носит. Привык он к морскому простору, и размах у него широкий.
Поднял он молоток вперёд, словно в атаку собрался. Раз-мах-нулся. Да ка-ак ударит!
И — никак! Не поддаётся землица.
За ним Василий Колесник по-своему примерился. (Этот тоже раньше в армии служил и в метро, как он сам говорит, «с неба свалился»: парашютистом был.) Умел Колесник ловко сверху молотком врубаться, но и у него ничего не вышло.
Потом Василий Некирка, дальше — Прудников, Журов, Иванов, Егоров. И опять — такой же результат. Руки только заболели — это потому, что молоток от мёрзлого грунта сильно отскакивает и ударяет в ладони. И ещё лицо стало щипать — это мелкие ледяшки, откалываясь, сильно иссекли кожу.
А нарубила бригада за полдня лишь две вагонетки заледенелой земли.
Не густо.
Михаил Григорьевич в уме прикинул: получается столько же, сколько до них в этом тоннеле проходили другие бригады.
Пригорюнился он. Сдвинулись у него к самой переносице чёрные брови. Тяжёлые веки совсем закрыли уголки глаз. Прикидывает про себя, что да как.
Он-то рассчитывал, что придёт на шахту да всех удивит. Мол, до него ребята здесь динозаврами и прочей чепухой занимались, а вот он покажет, как выдавать на-гора составы полных вагонеток.
И что же вышло! Пшик дохлый, а не составы… Даже неудобно перед начальником. Тот надеялся на него, совет с ним держал, доверие оказывал. А выходит, зря! Не может Тихонович оправдать того доверия. Не получается… Стыд-то какой!
— Чего молчишь, Дед? — поинтересовался Сметанин.
Бригадир не ответил.
Зато, как всегда, его молчание «расшифровал» вездесущий Василий Некирка:
— Семь раз примеряет, чтобы раз отрезать.
Дед вздохнул тяжело:
— Да тут как ни примеряй, всё едино. Условия задачки одни и те же. — И, словно читая невидимый учебник, забубнил: — Два землеруба из бригады Б за полный день накопали одну вагонетку породы, а восемь землерубов из бригады А гуртом за то же время наполнили четыре вагонетки. Спрашивается в задачке: кто работает быстрее? А ну решите.
Ребята сначала не поняли подвоха, а когда сообразили, рассмеялись.
— Наш бригадир, конечно, хочет за решение этой задачки оторвать пятёрку? — язвительно спросил Некирка.
— Само собой разумеется.
— …чтобы восемь землерубов из бригады А выдали сорок вагонеток?
— Естественно.
— …и чтобы бригада А вообще-то все остальные бригады — от Б до Я включительно — обогнала бы?
— Какой ты сообразительный!
— Но ведь мы же не первоклашки, — уже серьёзно сказал Некирка. — Ты ещё бы нам рассказал, как в бассейн одна труба воду вливает, а другая выливает. Или как из пунктов А и Б мчатся навстречу друг другу поезда… Нет уж! Ты нам мозги не пудри детскими задачками. Лучше скажи, как мыслишь из положения выходить. Ты — бригадир!
Проходчики ждали Дедовых предложений. Наверное, думали: изобретёт он что-то необыкновенное. Но Дед сказал твёрдо: Условия будут те же. И не надо отмахиваться от школьных правил. Они ещё не раз выручат. Жизнь нередко нам подбрасывает задачки, которые, как и в школе, одним удаётся решить только на тройку, другим на четвёрку, а третьи добиваются пятёрки. Вот и мы будем пробиваться в отличники. Другого выхода не вижу.
ВОСЕМЬ ЗЕМЛЕРУБОВ В ЛЕДЯНОМ МЕШКЕ
Все восемь землерубов — люди не робкие. Привыкли решать задачки не по учебнику. Первая неудача их не обескуражила. Если надо пройти сквозь эту треклятую подземную речку, они пройдут, чего бы им ни стоило! Вот только бы тоннельный мороз не трещал, не мешал бы им — проще бы справились.
Но от холода никуда не денешься.
Когда входишь в ледяной забой, поначалу кажется вроде бы не так студёно. Наверное, после тёплой бытовки. Там проходчики снимают уличную одежду и одевают подземную. Она заранее для них просушена и подогрета.