Начальник шахты сначала опасался, что проходчики не захотят возиться с таким неприятным делом. А вышло как раз наоборот. Одна за другой бригады включались в работу.
Вернулся Василь Василич Скрипников. Привёл своих землерубов как раз к тому затвору, который несколько месяцев назад они пытались спасти от страшного наводнения. Увидели они, как развалилась под мощными струями бетонная рама. А вот сами ворота остались целёхонькими. Отворить их и сейчас не сразу удалось.
— Наверное, вода давит с другой стороны, — предположил Скрипников. — Как бы на второе море не натолкнуться.
Для предосторожности вырезали сначала наверху затвора небольшой лаз. Действительно, плюхнулось из него немного чёрной воды.
Скрипников пролез в оконце, увидел: по ту сторону затвора тоннель чуть ли не под самый свод забит песком.
Песок сырой. Зато вода быстро с него стекает — нужно только прорыть в нём канавки. Когда песок просыхает — превращается в мельчайшую пыль. А она всюду набивается. За пазухой, в карманах, в сапогах, под каской — полно песку. Лица землерубов серые. На зубах скрипит. В горле першит. Даже машины останавливаются из-за этой пыли.
До самого забоя — один песок. Тут он смёрзся: накрепко сковал его космический холод. И уже не ковшом погрузочной машины, а пиками отбойных молотков бригада Кости Татариновича скалывала его между железными рёбрами тюбингоукладчика.
Добро хоть кололся этот песок легко: жидкий азот превратил его в хрупкую стеклянную глыбу. Под пиками она мелодично дзинькала и трескалась.
Но сам тюбингоукладчик спасти не удалось. Во время аварии его так искорёжило, будто он побывал в пасти динозавра. Пришлось распилить укладчик на куски и выбросить в металлолом.
…Пока чистили тоннели, страшились, чтобы не столкнуться с новым плывуном. Но космический холод крепко держал реку здесь, на шахте двести тринадцатой.
А вот с противоположного берега — там, где бригада Володи Псюка рыла встречный тоннель от площади Мужества, — всё-таки выплеснулось второе грязевое море. Не удержал его мороз.
И опять забушевала буря под землёй. Хорошо, что теперь затворы сделали надёжные — не пустили они плывун далеко разлиться.
Но работы опять остановились.
Месяц морозили грунт на месте прорыва. Кое у кого из проходчиков на сей раз нервы не выдержали. Зароптали они:
— Не одолеть нам подземную реку!
— Мы её тесним с одной стороны, а она нас устрашает с другой.
Бригадира Псюка такие разговоры даже рассердили:
— Коли кому боязно, пускай уходит на другие шахты!
Строителям метро в любое время необходимы выдержка и мужество. Надо уметь не только штурмовать новые глубины, но и терпеливо восстанавливать старые тоннели.
В столкновении со стихией проявлялась натура каждого. Костя Татаринович и Василь Василич Скрипников показали настоящую смелость и отвагу, Дед — упорство и выдержку, Малышев — терпение и выносливость. У Володи Псюка выявился характер отчаянный. Как только открыли после аварии затворы, он первым проник в затопленный тоннель. Сколотил себе небольшой плотик из тонких брёвен. Погрузился на него со всякими спасательными принадлежностями. Надел поглубже на лоб щегольскую зелёную каску с надписью «БАМ» под козырьком. И отчалил.
Воды в тоннеле набралось чуть ли не под самый свод. Володя едва держался на своём хлипком плотике, то и дело цеплялся каской о потолок. Ухватиться не за что: вокруг тюбинги в наледях. Старался продвигаться осторожно. С плота опрокинешься — не всплывёшь!
Шарит Псюк по своду тонким лучом фонарика. Примечает: нет ли между тюбингами пробоин. И вот…
Внезапно над самой его головой открылась бездна. Попробовал Володя в неё просунуть весло. Далеко оно ушло. Да так ни во что и не упёрлось.
Тогда он сам протиснулся по пояс в расщелину. Осветил фонариком.
И… о диво!
Перед ним заблестел подземный ледяной дворец.
Посередине высились стройные белоснежные колонны. Стены искрились голубыми узорами. Над головой серебрился маленькими звёздочками высокий купол. И стояла тут оглушающая тишина.
— О-го-го! — прижав ладонь к губам, крикнул Псюк.
— О-о-го-о-го-о! — повторило эхо.
Когда он вернулся и рассказал о том, что видел, ему не поверили.
— Почудилось тебе, — сказал начальник шахты. Но на всякий случай вызвал главного инженера.
Во второй раз они уже втроём поплыли к таинственному дворцу. У входа в расщелину поставили лесенку и, поддерживая один другого, проникли внутрь.