— Марко больше не позволяют садиться за руль?
— Он постоянно на что-то наезжал.
— Могу себе это представить.
— Но за это нельзя винить Антуана.
— Какого Антуана?
— Антуан — это кличка собаки. Я уверена, он все делал в лучшем виде. Собакам это присуще. Просто Марко слишком часто в нём сомневался.
— Смотри, куда едешь. Впереди левый поворот.
Эми ему улыбнулась.
— Ты — мой Антуан. Никогда не позволишь мне во что-нибудь врезаться.
В лунном свете из темноты появилась ещё одна улица одноэтажных домов.
Здесь фонари не разгоняли ночь, но луна серебрила листья и стволы эвкалиптов. Тут и там оштукатуренные стены чуть светились изнутри, и возникало ощущение, что это фантомные здания, населённые призраками.
Во втором квартале в одном доме горели окна.
Эми затормозила посреди улицы, осветила фарами номер дома на придорожном почтовом ящике.
Задним ходом заехала на подъездную дорожку.
— В щекотливой ситуации нужно обеспечить все условия для быстрого отхода.
Заглушила двигатель, выключила освещение.
— В щекотливой? — переспросил Брайан. — Щекотливой, как сейчас?
Эми выбралась из внедорожника.
— С безумным пьяницей никогда не знаешь, как все обернётся.
Присоединившись к ней у заднего борта, который она открыла, Брайан спросил:
— Так в доме нас ждёт безумец, который ещё и пьян?
— По телефону Джанет Брокман сказала, что её муж, Карл, безумный пьяница, а это, скорее всего, означает, что он обезумел от выпитого.
Эми двинулась к дому, но Брайан остановил её, схватив за плечо.
— А если он безумен и когда трезв, а от выпивки становится ещё хуже?
— Я не психиатр, милый.
— Может, этим должна заниматься полиция?
— У полиции нет времени на таких безумных пьяниц.
— Я-то думал, что безумные пьяницы как раз по их части.
Стряхнув его руку с плеча, она вновь зашагала к дому.
— Мы не можем терять время. Он агрессивный.
Брайан поспешил следом.
— Он — безумный, пьяный и агрессивный?
— Вероятно, по отношению ко мне он не будет проявлять агрессию.
— А как насчёт меня? — спросил Брайан, поднимаясь с Эми на крыльцо.
— Я думаю, он агрессивен только по отношению к их собаке. Но, если Карл захочет врезать и мне, меня это не пугает, потому что ты со мной.
— Я? Я — архитектор.
— Не сегодня, милый. Этой ночью ты — телохранитель.
Брайан и раньше сопровождал Эми в подобных миссиях, но никогда — после полуночи и в дом пьяного, агрессивного безумца.
— А если у меня дефицит тестостерона?
— У тебя дефицит тестостерона?
— Я плакал, читая на прошлой неделе ту книгу.
— Та книга у всех вышибает слезу. Это доказывает, что ты — человек.
Эми только потянулась к кнопке звонка, когда дверь открылась. На пороге стояла молодая женщина с распухшими от удара губами. Нижняя кровоточила.
— Мисс Редуинг? — спросила она.
— Вы, должно быть, Джанет.
— О чём я только сожалею. Хотелось бы мне стать вами или кем-то ещё, — отступив на шаг, она пригласила их в дом. — Не дайте Карлу искалечить её.
— Не дадим, — заверила Эми женщину.
Джанет промокнула губы окровавленной тряпкой.
— Он искалечил Мейзи.
Девочка лет четырёх, с большим пальцем во рту, уцепилась за подол блузы Джанет, словно боялась, что внезапный вихрь попытается оторвать её от матери.
Гостиная была серой. Синие диван и кресла стояли на жёлтом ковре, но пепельный свет двух ламп скрадывал все цвета, будто окутывал дымом.
Если в чистилище и были приёмные, скорее всего, они ничем не отличались от этой безликой комнаты.
— Искалечил Мейзи, — повторила Джанет. — Через четыре месяца он… — она посмотрела на дочь. — Через четыре месяца Мейзи умер.
Брайан уже закрывал входную дверь, но тут замялся. И так и оставил её наполовину открытой в сентябрьскую ночь.
— Где ваша собака? — спросила Эми.
— На, кухне. — Джанет поднесла руку к распухшим губам, говорила сквозь пальцы. — С ним.
Ребёнок в таком возрасте обычно так яростно не сосёт большой палец, но эта оставшаяся с колыбели привычка тревожила Брайана не столь сильно, в сравнении со взглядом девочки. В её синих, с толикой лилового глазах читалось ожидание, и она определённо не ждала ничего хорошего.
Воздух загустел, как бывает перед раскатами грома, молниями и проливным дождём.
— Где кухня? — спросила Эми.
Джанет повела их через арку в коридор, по обе стороны которого находились тёмные, напоминающие затопленные гроты, комнаты. Дочка шла рядом с ней, прицепившись к матери, как рыба-прилипала — к акуле.