— Да, господин граф, несмотря ни на что, я испытываю к Себастьяну самые теплые чувства, и думаю, что он заслуживает этого.
— Вы очень добры и доверчивы, мадам… — немного печально заключил Сиэль и обратил свой пристальный взор на дворецкого, смело заглянув ему прямо в глаза.
— Скажи, Себастьян, каковы твои намерения относительно этой милой женщины?
— Мои намерения самые честные, Господин. – Спокойно ответил Михаэлис.
В проницательном взгляде юного графа мелькнула некая искорка торжества, словно бы он ждал именно этих слов от своего демона.
— В таком случае, загляни сейчас в душу Марии и ответь, у нее еще есть надежда на спасение? – повелительным тоном произнес Сиэль, — И не вздумай лгать, Себастьян! Это приказ!
Михаэлис на секунду замер, глядя в бледное лицо своего господина, чьи синие глаза внимательно следили за его реакцией. Казалось, юный граф знал, чего ему ожидать или скорее держал в уме два возможных варианта развития событий, так как сжал пальцы до белизны в суставах.
Демон медленно перевел взгляд на Марию и сразу почувствовал, что эту партию он проиграл.
В серо-голубых глазах женщины читалось искреннее доверие и надежда. Себастьян заглянул в ее душу, но лишь для того, чтоб вновь увидеть свет, принадлежащей ему звезды чувств.
— Ее душа чиста… — Ровным голосом произнес он, — Она заслуживает прощения.
В глазах Марии заблестели слезы. Себастьян прекрасно понимал, что это признание способно убить ее любовь разочарованием, но, в последний раз заглянув в душу женщины, демон с удивлением обнаружил, что принадлежащий ему светлячок вспыхнул еще ярче, чем прежде. Мария не держала на него зла или обиды. Она была благодарна.
— Один очень достойный человек сказал мне когда-то, «У каждого есть шанс начать все с чистого листа», — не громко нарушил молчание Сиэль, — К сожалению, он ошибался – не у каждого. Но у вас, мадам, он точно есть.
Очевидно, не в силах больше сдерживать эмоции, Мария закрыла лицо руками, встала и выбежала из столовой. Себастьян бросил короткий взгляд на мальчика, рассматривающего свой синий перстень, и быстро последовал за женщиной.
Демон догнал её у дверей гостевой спальни.
— Мария… — его голос звучал очень печально.
Женщина остановилась уже у самой двери, и медленно обернулась.
— Сейчас тебе известна вся правда, — не громко сказал Себастьян, почти ни на что уже не надеясь, — Теперь у тебя появился выбор. Ты останешься со мной?
Он пристально и очень печально посмотрел ей в глаза.
Мария вздрогнула, как от удара. Её губы дрожали, а по щекам катились слезы. Во взгляде женщины читалась такая боль и растерянность, что Михаэлис не решился её убеждать.
— Прости… — едва слышно прошептала она.
Никаких других слов больше не требовалось.
— Я понимаю… — обреченно ответил Себастьян.
Мария решительно толкнула дверь в комнату и захлопнула ее за собой.
Еще минуту демон стоял в пустом коридоре. Все его чувства и эмоции словно застыли. Он слышал, как за стеной плачет Мария, уткнувшись лицом в пуховую подушку, слышал, как внизу, в столовой юный граф уронил голову на руки. Сиэль выиграл эту партию, добился, чего хотел, но явно не испытывал радости.
В душе Себастьяна что-то сломалось. Словно испортился хорошо отлаженный, надежный механизм. Демон больше не ощущал гнева на своего юного Лорда, не горел желанием, во что бы то ни стало, вернуть светлую душу Марии и навечно сделать ее своей.
«Любовь, как и свет, должна быть навсегда забыта…» — со злой иронией подумал Михаэлис, вспомнив слова того, кто открыл ему соблазнительный путь во тьму — «А она как вирус все равно разъедает изнутри, уничтожая холодное безразличие. И в результате могущественный демон отпустит на волю невинную душу, которую только что считал своей забавной игрушкой…»
Сиэль сидел перед чашкой уже остывшего чая и продолжал вглядываться в синеву бриллианта своего фамильного перстня. Он слышал, как Себастьян быстрым шагом покинул столовую, так и не сказав юному лорду ни слова, и не причинив ему никакого вреда, как и обещал.
Но вот простит ли дворецкий то, что сделал сейчас его господин, Сиэль уже не знал. Сначала граф был очень зол на демона, ведь он приказывал спасти Марию, а не охотиться на неё. Затем в голове мальчика родился план, как уберечь душу несчастной женщины от вечного проклятья и заодно проверить правдивость слов своего темного дворецкого.
Конечно, он рисковал. Однако все же выиграл эту партию, поставив демону мат всего за три хода. Красивая, и абсолютная победа, но почему же тогда он не чувствовал сейчас торжества?
Сиэль тяжело вздохнул и уронил голову на руки. Он убедился, что Себастьяну все же можно доверять, демон не стал лгать Марии о ее душе, но что-то подсказывало мальчику — на кону стоял не только контракт.
«А вдруг Себастьян не простит меня за это и уйдет?» — промелькнула в голове графа страшная мысль, — «И я никогда его больше не увижу…»
Когда Сиэль произносил те слова, он ожидал гнева демона, или возможно усмешки, но никак не печали в карих глазах. И самым ужасным в этой ситуации было то, что юный граф совершенно не знал, что ему теперь делать.
— Господин. — Раздался рядом с мальчиком спокойный голос Себастьяна, граф даже слегка вздрогнул от неожиданности и поднял глаза на своего слугу. Дворецкий выглядел так, как и всегда, ничто не выдавало в нем злобы или обиды только взгляд, словно потух.
Сиэль встал из-за стола и так же, не показывая своих переживаний, холодно произнес:
— Да, Себастьян, я тебя слушаю?
— Я должен сейчас отлучиться, чтоб забрать из ателье готовые платья мадам Марии, — учтиво сообщил демон, — Вернусь как раз к трем. Пожалуйста, будьте готовы к этому времени, если Вы желаете проводить гостью к поезду на Бристоль.
— Я понял, Себастьян, поторопись. Нам нельзя опаздывать. – Все так же холодно ответил Сиэль, хотя на душе мальчика стало гораздо спокойнее.
Как и обещал, Себастьян вернулся к трем часам дня. Все время пока его не было, Сиэль сидел с книгой у камина и думал о том, что произошло за последние двое суток, что он понял, и что стало для него настоящим откровением.
Но, как это ни странно, сделанные выводы обрадовали юного графа и даже подарили надежду. Ведь в глубине души, Сиэль Фантомхайв давно знал, чего он жаждет больше всего в этой жизни и теперь, возможно, тайная мечта мальчика могла стать реальностью. Если только он ни в чем не ошибся…
Мария спустилась со второго этажа вместе с Финни, который нес ее саквояж. Она выглядела очень уставшей и задумчивой, а глаза покраснели от слез. Видеть эту многострадальную женщину в таком состоянии было неприятно, и граф поскорее отвел взгляд.
Себастьян привычно помог своему господину надеть теплое пальто с пелериной и цилиндр, затем подал трость. Все движения дворецкого были четкими и плавными, он ни чем не выдавал раздражения или печали, но Сиэль все равно чувствовал, что Себастьян переживает не лучшие минуты своей вечной жизни.
Закрепив вещи мадам Марии на крыше экипажа, дворецкий легко вспрыгнул на козлы. А сесть в карету графу и его гостье помог Бард.
Уже облокотившись на мягкое сидение, Сиэль успел заметить, как Мария на секунду замешкалась, печально взглянув вверх, мальчик невольно нахмурился, ощутив себя виновником страданий этой наивной дамы. Мерзкое ощущение. А ведь впереди их ожидал еще целый час езды до вокзала.
Финни и Мейлин стояли на крыльце, провожая гостью, причем горничная явно не испытывала большого сожаления по этому поводу, в то время как в глазах юного садовника поблескивали слезы.
— Счастливого вам пути, мадам! – Искренне пожелал Бард, затем закрыл дверцу экипажа и хлопнул по ней рукой, подавая знак Себастьяну.
И вот, наконец, черная карета, запряженная двойкой вороных жеребцов, выехала за ворота особняка.
За окнами, прикрытыми бархатными шторками, мелькали дома, храмы и голые стволы замерзших деревьев. Неприглядный зимний пейзаж не радовал глаз, как и атрибутика грядущего праздника Рождества.