Выбрать главу

— Подойди и сядь сюда, — отчеканила она, указывая на стул в небольшой комнате. Саманта недоверчиво повела бровью, медленно бредя к сидению, будто ей предлагают присесть на электрический стул. «Странно. Зачем это?» — в смутных сомнениях терзалась она, стараясь успокоить слегка участившийся пульс. Теперь девушка наблюдала происходящее сзади через зеркало, висящее перед ней. И конечно могла рассмотреть саму себя, но это действие не приносило ей удовольствия, и девушка то и дело переводила взгляд от своего отражения, наблюдала, как медсестра копошилась в бардачке полки шкафа. Иногда её глаза всё же случайно останавливались на своём лице и каждый раз, когда это происходило, она недобро косилась на себя. Найдя нужную вещицу, медсестра закрыла дверцу, вернувшись к Саманте. Лампочка на потолке почти не работала, иногда и вовсе отключалась, создавая секундную темноту. Среди слабого освещения, создавшего полумрак, девушка вгляделась в лицо работницы, среди оттенённых участков замечая странную улыбку, не сулящую ничего хорошего. Затем в руках второй той что-то блеснуло. Это были ножницы. В глазах первой же проблеснул страх.

В нынешнее время цветы можно встретить только в их изначальной естественной среде обитания, а то есть, на английский горах. В городе их давно перестали сеять и ухаживать за посевами. На смену маленькой чайной плантации в примитивном городишке, с которого всё начиналось, пришёл чайный бизнес в более крупных и значимых провинциях, а со временем — добрался до столицы. Города-гиганты имели большую площадь чайных полей, производили больший объём продукта, тем самым уменьшая значение плантации на её же родине. Владельцы больше не нуждались в помощи неизвестной глубинки. Так она и начала угасать.

Саманта ощутила, будто сердце замерло. Внешне она продолжала оставаться спокойной, и лишь округлившиеся глаза выдавали в ней беспокойство. Её мозг в панике быстро и судорожно перебирал причины, по которым медсестра сейчас держала острый предмет, но ничего в голову не приходило. Она шустро встала со стула, отходя подальше, глядя с некой враждебностью. В свою защиту девушка была готова даже напасть первой. Медсестра недоумённо взглянула на пациентку, опуская лезвия.

— Ты что, убить собралась меня?! — истерично крикнула Саманта.

— С дубу рухнула? Никого убивать я не собиралась, стричь тебя буду. У нас в больнице с такими патлами запрещено находиться, а то повсюду твои волосёнки будут. И чего только такие, как ты не придумают, — укоризненно, не без нотки брезгливости в своей интонации произнесла медсестра, и лицо Саманты расслабилось, выражая смятение.

— А… — девушка осознала поспешность своего действия. «Это нормально, что я опасалась. Эта взяла тут холодное оружие и ничего мне не сказала, что делать будет. Подождите. Отрезать волосы?» — шокировалась Саманта. Её сокровище, то, что она растила с пелёнок, берегла, ухаживала и отрезать? Саманта вновь нахмурилась и всё ещё не торопилась подходить к медсестре обратно.

— Кто ты вообще такая, чтобы так разговаривать со мной и иметь право ко мне притрагиваться? Отрезать волосы, да ни за что. Ты хоть знаешь кто мой, — и недоговорив, Саманта вспомнила, что больше не имеет того прежнего положения, что было раньше и не может угрожать влиятельным отцом. Медсестра охнула от такой дерзости.

— А точно, ты же лондонская тварь, думаешь, приехала со столицы и можешь тут свои порядки устанавливать? — сердито и грубо сказала работница. Девушка сама больше не была уверена в правильности своих действий, впервые что-то пошатнуло её непоколебимую уверенность в себе. Но она была бы не она, если бы пошла на попятную.

— Пошла к чёрту, — истерично ответила девушка. Разумом она понимала, что если нужно, её принудят ко всему, но её сердце сопротивлялось всем нутром. Возможно, девушка находила утешение в том, что не сдалась без боя.

— Я не собираюсь церемониться. Не сядешь сама, я с санитарами или без, скручу тебя по рукам и ногам, вколю успокоительные и постригу, — продолжала медсестра. Саманта до последнего не желала расставаться с тем, что было ей дорого, и даже ударила рукой женщине по щеке, когда та попыталась подойти ближе. После этого женщина была вынуждена вызвать других работников. Множество рук держало её. Иногда девушка чувствовала чьи-то болезненные удары заставлявшие её согнуться пополам, а после укола иглы через время её тело стало ослабевать. Такого унижения Саманта не испытывала никогда.