- Я уже встречалась с тобой сегодня. В кабинете врача. Ты стоял снаружи с моей лучшей подругой Ритой, пока мы с твоим отцом разговаривали. Ты это помнишь?
Он осторожно кивнул, и только это небольшое признание вызвало у меня волну облегчения.
- Ладно, хорошо. Тогда, может быть, ты помнишь, что я тоже врач, да?
Он снова кивнул.
- Отлично, - выдохнула я, наклоняясь вперед на локтях. – А теперь слушай. Я знаю, что ты боишься. Сегодня был сумасшедший день. Но мне действительно нужно, чтобы ты сел и попытался расслабиться. Ты захватил свой ингалятор?
Его взгляд упал на социального работника, о котором шла речь.
- О, точно, - сказала она, принимаясь за дело. Схватив из угла маленький неоново-зеленый рюкзак, она понесла его прямо ко мне. – Там очень много лекарств. Буду честна. Я понятия не имею, что для чего.
Я улыбнулся ей в ответ. – Думаю, я справлюсь.
А потом моя улыбка исчезла, когда я расстегнула молнию на сумке. Она не лгала. Внутри было много лекарств. По крайней мере, тридцать рецептурных флаконов, полный небулайзер, включая дополнительные части для рта и трубки, пакеты индивидуального физиологического раствора и три ингалятора.
Господи, мой ребенок был болен.
Прочистив горло, я положила ингаляторы на стол и застегнула молнию на сумке, оставив этот кошмар на другой день.
Я узнавала все эти ярлыки, но вручая ему нужный, я не собиралась завоевывать его симпатии.
- Эй, Трэвис? – позвала я. – Ты не помнишь, какой из них доктор Лафлин дала тебе для чрезвычайных ситуаций? – Я рискнула поднять глаза и обнаружила, что он вылез из угла.
- Вон тот, синий.
Еще одна волна облегчения накрыла меня.
Я нарочно выбрала не то. – Вот этот?
Покачав головой, он шагнул ко мне и поднял палец, чтобы указать. – Нет. Вот этот.
- Верно. Конечно. Глупая я.
Он смотрел на меня несколько секунд, весы в его голове визуально перемещались, когда он взвешивал свои варианты. Затем Лукас поднял взгляд на Брэди, который все еще стоял у двери.
Меня осенило понимание.
- Брэди, ты можешь сделать мне одолжение? – спросила я, не сводя глаз с Лукаса. – Пойди, посмотри, не найдешь ли ты для меня аптечку.
- Что? Почему? – спросил Брэди.
Я оглянулась через плечо и сверкнула на него глазами. – Пожалуйста. Сейчас.
Его спина выпрямилась всего на секунду, прежде чем он выбежал из комнаты.
- Зачем тебе аптечка первой помощи? – спросил Лукас.
- Он просто заставлял меня нервничать, стоя там сзади. – Я подмигнула.
А потом это случилось. Самое прекрасное, что я видела с того дня, как он родился.
Он улыбнулся.
Она был маленькой. Почти незаметной.
Но она была. И она была нацелена на меня.
Не плачь. Не плачь. Не плачь.
Я прикусила язык, чтобы отвлечься, и встряхнула ингалятор. – Вот.
Его хрупкое тело покачивалось, когда он шел ко мне. Я старалась не смотреть на него, но мне отчаянно хотелось запомнить каждое его движение. Чтобы заполнить даже самые глубокие тайники моего сознания воспоминаниями о десяти годах, из страха, что этот момент – все, что я когда-либо получу.
Наши пальцы соприкоснулись, когда он взял ингалятор из моей руки, и я снова проигнорировала свое непреодолимое желание заплакать.
С трудом втянув воздух, он с привычной легкостью втянул лекарство в легкие. Он тут же закашлялся, и я отодвинула стул, чтобы он сел рядом со мной. Лукас не замедлил принять предложение.
- Вот так, - успокоила я, мои пальцы дернулись, чтобы прикоснуться к нему. Но мне как-то удавалось держать их на коленях.
Его карие глаза метнулись к моим, но он ничего не сказал.
- Лучше? – спросила я с натянутой улыбкой.
Он кивнул и спросил. – Когда я смогу увидеть своего отца?
Мой желудок сжался, но я честно ответила ему. – Я не знаю.
Его подбородок задрожал, а глаза наполнились слезами. – Я хочу домой.
Боже.
Не было ничего, что я не сделала бы, чтобы облегчить эту боль для него.
Даже если это означало поджечь мою собственную.
Порывшись в заднем кармане, я достала сотовый телефон. Потом я открыла свои сообщения от Портера.
Последним сообщением была фотография, которую он сделал накануне вечером. Я смеялась, закрыв глаза и широко раскрыв рот. Он целовал меня в щеку, уткнувшись носом в мое лицо, и, несмотря на то, что его губы были сморщены, он все еще улыбался. Мы лежали в постели, когда он сказал мне, что нам нужно сфотографироваться вместе. Я спорила, потому что, ну… это то, что я делала с Портером. Поэтому он прижал меня к себе, пощекотал, а потом сделал селфи, когда я была слишком погружена в истерику, чтобы остановить его. Когда я успокоилась, он показал мне фото, и это было самое безумное. Я и сама себя не узнала. Эта женщина была прекрасна. И не в обычном стиле, где ее прическа и макияж были сделаны идеально, а скорее потому, что женщина на этой фотографии выглядела по-настоящему счастливой.
И мужчина, целовавший ее, тоже.
Правда заключалась в том, что, хотя я не могла думать о своих отношениях с Портером, не осознавая темноты, я также не могла думать о нас, не вспоминая ошеломляющее, изменяющее жизнь счастье, которое я чувствовала, когда мы были вместе.
Я никогда не забуду его гордую улыбку, когда я использовала его телефон, чтобы отправить фотографию себе.
Все мое тело болело, когда я мельком взглянул на эту женщину на экране. Ее не было всего несколько часов, а я уже скучала по ней. У меня не хватило смелости взглянуть на Портера. Я и так едва сдерживала свои эмоции. Добавьте его великолепное, улыбающееся лицо в этот микс, и я бы лишилась и этого.
Передав телефон Лукасу, я сказала. – Это было снято вчера вечером.
Он смотрел на нее всего секунду, как будто это была просто картинка, а не самая потрясающее фото, когда-либо снятое, что было именно так, как мне показалось.
- Ты его девушка? – спросил сын.
Я пожала плечами. – Думаю, да. Но сегодняшний день был довольно сумасшедшим для всех нас. Слушай, я хотела показать тебе это, потому что ты знаешь своего отца. Он бы так никого не поцеловал. Он доверял мне… - буква «Л» в имени Лукаса вертелась на кончике языка, но я успела остановиться, прежде чем она слетела. – Трэвис. – Я изобразила улыбку. – Он даже попросил меня стать твоим врачом, когда мы впервые встретились. И мне хотелось бы думать, что он все еще доверяет мне делать то, что лучше для тебя в этой ситуации. – В горле застрял комок, а в носу стало щипать. Я понятия не имела, вру я ему или нет.
Я надеялась, что нет.
Но я боялась, что это так.
Том и Брэди по-прежнему были непреклонны насчет причастности Портера к этому делу.
Но чем дольше я думала об этом, тем больше у меня оставалось сомнений. Хотя я понимала, что это, скорее всего, просто надежды и мечты женщины с фото, а не реальность.
Прочистив горло, я продолжила. – Я знаю, что ты напуган и потрясен. Потому что я тоже. Но клянусь своей жизнью, я здесь ради тебя, Трэвис. И, несмотря на то, что произошло сегодня в твоем доме, за что я еще раз приношу извинения, я думаю, твоему отцу тоже понравится, что я здесь с тобой.
Он моргнул, глядя на меня, его густые черные ресницы затрепетали, когда он попытался сдержать свои эмоции. – Вы не знаете, где он?
Я отрицательно покачал головой. – Мне очень жаль. Я так же потеряна, как и ты во всем этом. Я не знаю, что происходит за пределами этой комнаты прямо сейчас или что произойдет, когда мы с тобой уйдем, но я обещаю тебе, что все будет хорошо. Что бы это ни значило. Все, что я должна сделать. Я все улажу. – По моей щеке скатилась слеза, и я быстро смахнула ее. – Я не позволю, чтобы с тобой снова что-нибудь случилось. Клянусь.