– Я бы хотела, чтобы это был кто-то знакомый с компанией и советом директоров. Может, Эйприл? – она смотрит на Эйприл. Хороший выбор.
– Если Эйприл согласна, – я машу рукой в сторону Эйприл. Конечно же, она согласна. Быть ассистентом Вики – это пара пустяков по сравнению с тем, чем она занимается сейчас. – Ты можешь сходить с ней в отдел кадров и разобраться с этим. Договорись о тридцатидневном испытательном сроке, если хочешь.
Эйприл кивает.
Калеб предлагает, чтобы мы запланировали встречу на следующей неделе. Все присутствующие соглашаются.
Вики подхватывает Смакерса, сажая его обратно в переноску, и выходит из кабинета.
– Мы разберемся с этим, – говорю я оставшейся части совета. Все уходят, кроме Бретта. Он останавливается у двери, заслоняя ее собой.
– Что? – спрашиваю я.
– Ты хочешь подраться с ней или трахнуть?
Глава седьмая
Вики
Не могу поверить, как близко я была к тому, чтобы все это подписать. Генри умен. И он готов играть грязно. Это случай, когда плывешь или тонешь, и сейчас мне нужно плыть.
Мне немного страшно. В последний раз, когда я пыталась доплыть до берега, я утонула.
Но сейчас я снова участвую в этом. Мне выдвинули ультиматум, и он был отвергнут. Единственная альтернатива – убежать, поджав хвост. И что это будет за пример для Карли?
Эйприл согласилась стать моей ассистенткой. Не думаю, что это из-за какой-либо искренней симпатии ко мне, я не питаю иллюзий, что теперь она мой союзник и раскроет мне все секреты. Эйприл-герл-скаут, чья преданность принадлежит Locke Worldwide. Кажется, она считает, что если бы я поняла, о чем они все говорят, то я бы тоже полюбила эту компанию.
Мы посещаем разные кабинеты в стеклянном здании, собирая материалы для меня, а затем я веду Эйприл во французское бистро и поджариваю на гриле, выпытывая из нее информацию о том, как работает совет директоров и какие в нем люди. Она умная. Простая. Мне нравится она с этой ее прической принцессы Леи.
Я даю ей выходной и отправляюсь домой с папкой, которую она собрала для меня. В ней стопка актов толщиной с мой большой палец и небольшие конверты, в одном из которых лежит кредитная карта и инструкции по ее активации.
В другом конверте я обнаруживаю чек на семьдесят пять тысяч долларов – месячная плата за нахождение в совете директоров.
Я долго на него пялюсь. Эйприл говорила мне, что я получу его. Но я все еще шокирована тем, что он просто так лежит здесь. Я вынимаю его и подношу к свету, словно это что-то покажет мне. Это действительно чек? Может быть, это лист бумаги, предупреждающий о приходе чека, мысленно подготавливающий меня к этому, чтобы я не была слишком шокирована? Кажется, вокруг чека должны быть фанфары, ведь что-то настолько значительное, как этот чек, должно быть подано на атласной подушке и обязательно под звуки фанфар.
Ну, конечно же, он настоящий. Я не трачу времени впустую, потому что мне все еще кажется, что в любой момент Генри может забрать все это у меня. Он, скорее всего, работает над этим прямо сейчас: строит планы и точит мечи.
Я быстро сажусь в автобус и еду в свой банк. Передаю чек кассиру, ожидая, что ее глаза выскочат из орбит от этих нулей. Или она кому-нибудь позвонит. Но она просто принимает его. Я прошу выдать 600 долларов наличными. Она спрашивает, хочу ли я размена мелкими купюрами. Я киваю, ожидая сигнала тревоги или чего-то еще.
Вместо этого я получаю наличные.
У меня есть скудный счет в фонде, куда я откладываю деньги для колледжа Карли. Я кладу на него пятьдесят тысяч и часть моих сбережений от «Etsy». Они только для Карли, и никто, даже Генри, не сможет отобрать их.
Возможно, это звучит параноидально, но вам бы так не казалось, если бы вы прошли через то же, что и я. У богатых людей другие законы, и иногда они способны сломать чью-то жизнь.
Я беру такси домой, ощущая возбуждение и страх. У меня осталось еще столько денег, что это просто ошеломляет. Я думаю о людях, которым могу помочь. В основном я думаю о сообществе мастеров и художников, к которому принадлежу. Об общественной мастерской в дерьмовом, захудалом районе Бруклина. Там есть печи, паяльники, циркулярные пилы, промышленные швейные машины: всякого такого рода вещички. И такие мастера, как я, испытывающие трудности, арендуют там помещения.
Мой разум разрождается идеями о том, каким образом я могла бы выкупить часть той площади, и как сильно этим помогла бы своим друзьям. Эти деньги Генри Локк тоже не сможет забрать.
Я улыбаюсь. Чувствую себя живой.
Это не просто деньги или помощь моим друзьям из мастерской, это что-то наподобие заседания в зале, где я сражаюсь с Генри. Что-то зарождается во мне, но я не понимаю что.
Карли возвращается домой и спрашивает, как все прошло.
– Это было потрясающе, – говорю я.
– Они милашки?
– Полные засранцы. Особенно Генри, вожак стаи. Один из самых больших придурков, которых я когда-либо встречала. Он попытался одурачить меня, заставив проголосовать против моих же собственных интересов, но у него не получилось.
Я вспоминаю его слова. Обнажить животик для крупного хищника. Молить о пощаде. И то, как он улыбнулся, когда говорил это. Это был первый раз, когда я заметила, что у него есть ямочки, и они разные – одна глубже, чем другая. Как будто одна ямочка радуется больше.
– Фу! Такой придурок! – говорю я.
– Но ты же не проголосовала против себя?
– Черт, нет, – я смотрю ей в глаза, мне нужно, чтобы она услышала меня. – Когда люди нападают на тебя, ты должна уметь постоять за себя. Никто другой не будет бороться за тебя так, как это будешь делать ты.
Я снова хочу этого.
Я уже думаю о следующем заседании совета. Оно в будущий вторник, и я планирую подготовиться.
Я должна поработать над своей линией украшений для встречи с этими хренами. У меня осталось пять дней, и мне нужно сделать несколько примерных эскизов, похожих на маленькие кольца, чтобы потом изготовить ожерелья. Я должна думать о пайке образцов, но вместо этого я вытаскиваю информацию о Локк Компаниз.
Я достаю кредитную карту. «Кредитка нужна для того, чтобы покупать то, что нам может понадобиться на заседаниях, – сказала мне Эйприл. – Например, новый портфель. Кинопроектор, переноска для Смакерса. Если вы используете это на заседании, оно оплачивается картой». Я думаю о своей подруге Латрише, мебельном мастере. Или я могу использовать кредитную карту, чтобы заказать новую переноску для Смакерса.
Но потом у меня появляется идея получше.
Следующим утром я провожаю Карли до школы. Мы машем начинающим мимам, которые упорно трудятся, возводя их печальные невидимые стены. Мы недолго рассматриваем витрины магазина «Флуевог», и я говорю Карли, что мы, с помощью нашей новой кредитки, сможем раскошелиться на две новые покупки для нее.
Я машу ей, когда она поднимается по школьным ступенькам. Сажаю Смакерса в его переноску с цветочками, и усаживаюсь в такси, диктуя адрес мастерской.
Люди, которые арендуют там площадь – это татуированные столяры, гончары, хипстеры-обивщики мебели или, как и я, ювелиры. Она открыта двадцать четыре часа, потому что у многих из нас есть основная работа, приносящая нам деньги на хлеб и масло, пока мы пытаемся смастерить что-то свое.
Я вижу Латришу в ее уголке, зашкуривающую кресло в современном стиле. Я подхожу к ней.