— Впусти его, — велела Лейла. Надев туфли, она начала нервно расхаживать по кабинету. Зачем он явился? Как бы то ни было, ничего хорошего его визит не несет. Вскоре гость появился из лифта. В нетерпении Лейла покинула кабинет и пошла ему навстречу.
— Что ты тут делаешь? — зашипела она.
— Они всё знают, — с нотками паники сообщил мужчина.
Лейла напряглась.
— Эндрю, для начала успокойся. — Она затащила зятя к себе в кабинет.
Он подошел к окну и осмотрелся вокруг, будто в поисках наблюдения. Длинный брезентовый плащ придавал ему вид нищего рыбака.
— Они всё знают, Лейла. Или он все знает.
— Кто?
— Детектив Шепард. Он приезжал к нам сегодня утром.
Лейла ощутила кислый привкус во рту.
— Сядь, — скомандовала она.
Эндрю закрыл лицо руками. Он пребывал на грани истерики.
— Господи, как они узнали? — простонал он.
— Да ради бога, мать твою, Эндрю, успокойся! — Лейла указала на стул. — Сядь, говорю! — Она села рядом с ним, взяла его за руки и посмотрела в глаза: — Выкладывай, что он тебе сказал.
Судорожно втянув воздух, Эндрю высвободил руки и пересказал содержание утренней беседы. Все это время он вздрагивал от каждого шороха: жужжания пчелы у окна, рычания включившегося холодильника. Закончив, он так шумно вдохнул, будто вынырнул с глубины.
Лейла непонимающе уставилась на собеседника:
— И это все?
— Что ты имеешь в виду? Он спрашивал про Макса, про то, почему он в последний месяц плохо себя вел, почему плохо засыпал по ночам, была ли у него на самом деле аллергия. Он знает, Лейла. Он знает, что у Макса был БЭ.
— Эндрю, тебе надо успокоиться.
— А вдруг он пронюхает, что мы всё спланировали? — Он прижал руки к вискам, будто опасаясь, что вены взорвутся.
— Он ничего не знает, — возразила Лейла.
— Она бы не пережила такой кошмар еще раз, — всхлипнул Эндрю. — Это было невыносимо, господи. Столько часов бинтов, слез, истерик! Ты слышала, как Тоби орал? «Я ненавижу тебя, мама, я ненавижу тебя!» А Ясмин без конца терпела. Но сломалась бы, если бы все повторилось с Максом. Мы оба сломались бы.
— Знаю, — успокаивала его Лейла, — знаю. — Она наклонилась к нему: — Слушай, тебя некому винить, понял? Не ты это совершил.
— Я это придумал.
— Но сделала я. Я оставила Макса в машине.
Эндрю непокорно покачал головой:
— Я дал ему снотворное. Поэтому он спал.
Лейла почувствовала, что у нее заканчивается терпение.
— А я оставила бедного ребенка умирать. Ребенка, которого любила больше жизни. — Голос у нее стал чужим, хриплым. — Я посмотрела на него и ушла оттуда ко всем чертям. Я, именно я закрыла дверцу и ушла, и ты понятия не имеешь, насколько мне было тяжело, так что заткнись со своими причитаниями.
Эндрю взглянул на нее полными слез глазами.
— Я думал, все кончено, Лейла.
Она захохотала. Сейчас она ненавидела Эндрю за то, во что он ее втянул.
— Ты думаешь, это когда-то закончится, дорогой? Ты думаешь, мы просто успокоимся и продолжим жить, как жили? Эндрю, мы ребенка убили!
— Из сострадания! — воскликнул он. — И любви.
— И что? Ну ладно, из любви и сострадания. Какая разница, черт тебя побери? — Лейла даже не подозревала, сколько злобы в ней накопилось. Все эти месяцы она сдерживала негодование, не позволяла взрывному коктейлю закипеть, не отпускала вожжи. — Это ничего не меняет. — В голосе Лейлы слышался металл.
— Да конечно меняет! — Эндрю захлопал ресницами, сдерживая слезы. — Ты помнишь, как вы глядели руки у Тоби? Помнишь, как он кричал, когда я распрямлял ему пальцы, чтобы не слиплись? Помнишь, через что мы прошли? Нельзя было допустить, чтобы с Максом случилось то же самое. А так мои мальчик умер без боли.
Внутри Лейлы проснулся стыд. Легко было винить Эндрю за то, что он придумал страшный план, но в глубине души она и сама знала: второго ребенка с такой болезнью Ясмин бы не осилила.
— И что нам теперь делать? — спросил Эндрю.
Он выглядел совершенно потерянным, и Лейла ощутила, что почва уходит у нее из-под ног.
— Тебе нельзя здесь находиться, — сказала она. — Вдруг тебя кто-нибудь увидит? Ты уже засветился на всех камерах.