— Как у тебя тут уютно! — Ясмин сонно потянулась и махнула рукой в сторону оранжереи: — Ах, если бы только мы могли себе позволить такую же!
— Мы могли бы, если ты захочешь, — Эндрю недовольно насупился.
Ясмин урезонила супруга:
— Ты прекрасно знаешь, что нам это не по средствам.
Эндрю вспыхнул от возмущения, но промолчал. Встав со скамейки, он направился в глубину сада, к Уиллу. Двое мужчин не особо ладили, но предпринимали самоотверженные попытки сдружиться.
Лейла исподлобья взглянула на сестру:
— Ты ведь знаешь, что всегда можешь работать у меня. Я легко найду задания для персонального ассистента.
Ясмин устало закатила глаза:
— А я тебе сто раз говорила, что не собираюсь становиться твоей секретаршей.
— Ты слишком гордая.
— Это не гордость, это… — Ясмин пожала плечами. — Я не хочу быть тебе обязанной.
— Ты и не будешь ничем обязана. Это не благотворительность: ты будешь выполнять работу, которая хорошо оплачивается. У нас есть и обучающие курсы. При желании можно учиться и работать в том режиме, в каком тебе удобно.
— Но мне нравится моя работа, — возразила сестра.
— Я знаю, что она тебе нравится, но с восемнадцати лет ты словно застряла в секретарях и до сих пор не можешь вырваться. Тебе не хочется чего-то большего?
— Нет, — холодно ответила Ясмин. — Мне нравится мой начальник, нравятся коллеги, нравится, что я могу прийти домой пораньше и провести время с Максом. Мне не требуется высокий статус, как тебе.
Лейла обвела сад рукой с бокалом:
— Ты ведь только что сказала, что хотела бы позволить себе больше.
— Вот в этом твоя проблема, Лейла. Ты все понимаешь буквально. Мне вовсе не нужна твоя оранжерея и уж тем более не нужна твоя жизнь.
Поджав губы, Лейла замолчала. Из глубины сада раздавался смех Уилла и Эндрю, но это был напряженный смех двух случайных знакомых на деловой вечеринке.
Ясмин вздохнула.
— Прости, — сказала она с некоторым раздражением. Сестра не отреагировала, и тогда Ясмин слегка подтолкнула ее локтем. И в этот раз не дождавшись ответа, она обняла Лейлу и с замогильной серьезностью стала напевать «Отец и сын». Эта старая песенка Кэта Стивенса, в которой отец пытается учить жизни отпрыска, а взрослый сын доказывает его неправоту, была своего рода их семейным гимном.
Лейла недовольно повела плечами, но губы сами предательски расплылись в улыбке. Ясмин всегда запевала партию отца, когда сестра проявляла заносчивость.
— Хорошо, я поняла. — Лейла попыталась закрыть сестре рот ладонью, но та продолжила петь, дернув головой.
— Вот ты засранка! — рассмеялась Лейла. Она больше не могла устоять перед чарами младшей сестренки.
Ясмин резко остановилась.
— Я не засранка, — заявила она как ни в чем не бывало.
Лейла ласково улыбнулась и нежно отвела прядь волос со лба Ясмин.
— Ты волшебница, — тихо произнесла она.
Они так и застыли, обнявшись. Лейла сделала в уме пометку навести справки по поводу оранжереи. В прошлом году она одолжила Эндрю некоторую сумму денег, чтобы они с сестрой смогли поселиться рядом. Наверное, удастся подкинуть ему еще немного. Если бы у Ясмин было чуть больше пространства, она смогла бы снова заниматься теми вещами, которые ее так радовали, например делать грандиозные безумные коллажи из журнальных страниц «Вог» и «Вэнити фэйр». Она даже продала парочку своих произведений.
Затушив сигарету, Уилл задумчиво прошелся по садику. Эндрю, вернувшись к сестрам, красноречиво поглядел на часы.
— Мы, наверное, пойдем, — сказала Ясмин. — Мне завтра рано на работу, а Макс наверняка будет капризничать. Вчера он хныкал всю ночь.
Вся четверка зашла в дом. Внутри воздух оставался таким же липким, как днем, хотя дверь в сад была раскрыта настежь. Лейла наблюдала за тем, как Ясмин и Эндрю поспешно собираются. Сестра осторожно подняла спящего Макса, а ее муж торопливо собирал в сумки огромное количество игрушек и книжек, необходимое для того, чтобы занять трехлетнего малыша. Сколько раз уже Ясмин картинно переживала по поводу того, что у сорванца нет двоюродной сестренки, и сколько раз Лейла с улыбкой отвечала «не сейчас» — будто у нее был выбор.