Он не опустил взгляд.
— Я, возможно, здесь и не живу, Лейла, но это по-прежнему мой дом, а ты по-прежнему моя жена.
Она вызывающе вскинула подбородок.
— Значит, настало время подавать на развод. — Ее слова прозвучали как объявление траура, требующее немедленной тишины.
— Ты этого не сделаешь, — произнес Уилл еле слышно, почти шепотом.
— Тогда только тронь меня — и выяснишь, вру я или нет, — угрожающе процедила Лейла. Их разделял всего шаг, и в гнетущей тишине ей и впрямь на одну ужасающую секунду показалось, что Уилл ее сейчас схватит. Но чувство собственного достоинства взяло в нем верх, и он отступил.
— Не отказывайся от меня, Лейла.
— Ты знаешь, где выход, — бросила она.
Обойдя бывшего супруга, Лейла взбежала по лестнице и заперлась в спальне, полная злорадного удовлетворения, но все-таки вздрогнула от грохота закрывающейся двери, внезапного, как захлопывающийся капкан.
Шепарда весь день мучило тягучее предчувствие — будто легкая тошнота глубоко внутри. Предчувствие пульсировало в голове на протяжении утренней летучки, спутывало мысли весь день и вот теперь окончательно добило к вечеру. Когда за окном погас дневной свет и отдел опустел, Шепард сел за свой стол и стал внимательно пересматривать каждый лист в папке, пытаясь понять, что он мог упустить. Отхлебнув кофе, он с отсутствующим видом передвинул чашку подальше, чтобы не заляпать фотографию Лейлы. Чуть раньше один из коллег остановился у него за спиной, привлеченный изображением молодой женщины.
— Кто тут у нас? — с намеком протянул он.
— Тут у нас нарушитель, — отрезал детектив. Он знал, что все в отделе считают его занудой, но редко позволял себе ввязываться в обмен шутками. Еще в начале своей службы в полиции Шепард познакомился с неформальным сокращением ВИЛФ[3], которое старшие коллеги часто использовали. Большинство из них не боялись произносить его вслух, например: «Десять из десяти по вилфометру!» А пара человек, бравируя, даже писали аббревиатуру в отчетах, а на резонные вопросы начальства придумывали невинные расшифровки наподобие «вероятность использования ложных фактов». С тех пор в отделе криминальных расследований произошли громадные изменения, но офицеры по-прежнему нарушали все запреты: разглядывали личные фото свидетельниц на «Фейсбуке», врывались к ним домой в неурочный час с якобы важными вопросами. Шепард и сам так делал с матерью Коры много лет назад, но твердо выучил урок и зарекся повторять ошибку.
Схватив фотографию Лейлы, детектив убрал ее на дно папки. Все улики приведены в порядок, но делу далеко до закрытия. Обвинение обнаружило новые существенные факты: в детстве Лейла оставляла Ясмин в одиночестве; отвела Макса к врачу, притворяясь его матерью; умудрилась продолжить видеоконференцию, несмотря на выкидыш. Все эти факты рисовали обвиняемую в новом свете, как холодную, расчетливую, противоестественно бесчувственную женщину. Но суд показал и другую ее сторону: любящую тетушку, увлеченно занятую развитием племянника, загруженную работой бизнес-леди, которая тем не менее находила время для игр с ребенком. Да, она иногда оставляла племянника наедине с телевизором, но это вряд ли тянет на проступок. Обвинителю придется копать глубже.
Шепард пролистал расшифровку интервью с Дженнифер Ли в надежде за что-нибудь зацепиться. Там было слово «придушить», но любой присяжный, имеющий детей, поднимет такое обвинение на смех. Следующие пару часов детектив заново просматривал расшифровки и видеозаписи. Наконец он достал из шкафа коробку с неиспользованным материалом и вывалил содержимое на стол. Команда обвинения уже много раз проверяла эти бумажки, но Шепард был в курсе, насколько ребята перегружены. Пусть он не осмелился бы сказать им такое в лицо — он ведь всего лишь скромный коп, — но они имели обыкновение упускать важные детали.
Детектив продирался через кучу макулатуры: телефонные счета Лейлы, список ссылок в интернете, по которым она переходила, отправленные ею письма, загруженные в соцсети фотографии. Сотни страниц бесполезного хлама. Шепард выудил очередное фото: здесь Лейла стояла на сцене, подняв руки, будто командовала армией. Все в ее образе говорило о власти: темно-красный оттенок платья, строгая прическа, точеная талия. Часто ли ей приходится посещать фитнес-зал? Пролистав личное досье, Шепард обнаружил, что она занимается бегом. Приводилась распечатка данных ее бегового приложения. Ежедневные тренировки по четкой программе: пять минут разогрева, пять минут кардио, полчаса высокоинтенсивных интервальных упражнений, пять минут расслабления. Лейла и впрямь во всем стремилась к вершинам. Шепард просмотрел ее расписание и выбрал самые частые остановки. Пять наиболее посещаемых мест: дом, офис, дом ее сестры за углом, супермаркет на соседней улице и «Сиам», скромная закусочная рядом с ее работой. Дальше детектив проверил информацию, касающуюся посещения Лейлой дома Ясмин. Обычно сестры виделись по выходным; этот ритм нарушался иногда визитами в середине недели — видимо, тогда Лейла присматривала за Максом, обычно поздними вечерами или в нерабочие дни. Оказывается, Лейла сидела с племянником по меньшей мере раз в неделю — Ясмин слукавила, когда давала показания. Могло ли что-то на протяжении многочисленных визитов к сестре продырявить непробиваемую броню чудо-женщины?