— Вы несколько раз говорили, что никогда не оставляли Макса одного. Был в доме кто-то еще, когда вы ходили в «Вэйтроуз»?
Лейла начала отвечать, но осеклась, увидев странное выражение лица своей защитницы: та сощурилась, будто посылая предупреждение.
— Я… — только и успела выдавить Лейла.
— Вы просили соседа подойти и присмотреть за ребенком? Или позвали мужа? Он ведь был в трех минутах ходьбы, разве нет?
Лейла открыла рот, но ничего не ответила. Был февраль, и к тому моменту они с Уиллом уже разошлись.
— Я… — Смущение снова заставило ее замолчать. Сейчас Лейле больше всего хотелось разреветься и сказать Кларе, что она заслуживает тюрьмы, что ей надо отозвать прошение о помиловании, что она больше не выдержит ни секунды. Вместо этого Лейла подавил минутный порыв и пробормотала:
— Я не помню.
Клара сжала губы.
— Ну тогда подумайте хорошенько, — учительским тоном произнесла она. — Вы ведь умная женщина, Лейла. Я уверена, вы понимаете, насколько важен этот момент.
С этими словами адвокат вышла — ни тени сочувствия, лишь ледяное спокойствие, обжигающее холодом.
Лейла чувствовала, как водоворот паники тянет ее в пропасть. Надо решить проблему как можно быстрее — но ведь она не просила соседа помочь. Единственным человеком, который потенциально мог находиться в доме вместе с Лейлой, оставался Уилл. Только он может ее спасти. Лейла дрожащими руками достала из сумочки телефон и нашла номер мужа. Не размышляя ни секунды, она отправила ему сообщение: «Мы можем поговорить? Завтра за ужином в семь».
К ее облегчению, ответ пришел почти сразу, разбитый на несколько коротких фраз, в духе Уилла: «С радостью», «Прости меня, родная», «Я хочу загладить вину».
Лейла обмякла от облегчения, когда громадная гора скатилась с ее плеч. Она тут же сделала в уме пометку купить по пути домой бутылочку виски «Джура», любимого напитка супруга. Ей предстоял сложный моральный выбор. Насколько далеко можно зайти, чтобы доказать свою невиновность? Лейла деревянными пальцами набрала в ответ: «Надеюсь».
Удалила. Подумала и написала: «Надеюсь, ты готов подтвердить это делом».
Скривившись, удалила и этот вариант, после чего коротко написала: «Увидимся».
Почувствовав боль в желудке, Лейла сообразила, что ничего не ела со вчерашнего вечера. Но о том, чтобы выйти в коридор, страшно было даже подумать. Столь пристальное изучение документов породило в ней настоящую паранойю. Пугливость совершенно не была присуща Лейле, но сейчас ее обвиняли в убийстве, и от постоянного страха она растеряла последние остатки собственного достоинства. Здесь, в суде, она избегала встреч с другими в коридоре и опускала глаза в пол, лишь бы не встретиться ни с кем взглядами. Лучше оставаться в комнате, чтобы ее лишний раз никто не видел. Один пропущенный ланч — какая мелочь после стольких не съеденных из-за перегрузок на работе обедов! Лейла обняла себя руками, стараясь согреться в прохладном помещении, и терпеливо дождалась окончания часа. Наконец, за пять минут до начала заседания она решительной походкой вернулась в зал, в свои стеклянный аквариум для золотых рыбок.
Детектив Шепард вновь появился за свидетельской кафедрой. Он с улыбкой поприветствовал Клару, но в его осанке чувствовалось напряжение человека, ожидающего атаки. Лейла также заметила, что у полицейского мокрые волосы, будто он долго плескал себе в лицо водой, прежде чем вернуться.
— Детектив Шепард, — холодным тоном начала защитница, — ранее вы сравнили Лейлу Саид со снежной королевой. Можете объяснить, какие рассуждения стоят за этим определением?
Взгляд Кристофера на мгновенье скользнул к Лейле, будто бы против его воли.
— Ну, скажем, меня наводит на этот образ сочетание того, как она себя держит и что говорит.
Клара явно ожидала большего.
— Можете объяснить, что вы имеете в виду? Что значит «то, как она себя держит»?
— Она ведет себя крайне сдержанно.
— Мы все понимаем, что значит «снежная королева». Мой вопрос был о том, что именно в ее жестах позволяет вам судить о ней таким образом?
Шепард переминался с ноги на ногу.
— Во-первых, она не плакала. Когда мы опрашиваем свидетелей о смертях детей, они всегда плачут, но она полностью сохраняла самообладание.
— Что еще?
— Она вела себя очень спокойно. Сидела скрестив руки на груди, и на лице была такая, знаете, — Крис нахмурился, подбирая верное слово, — надменность.
Клара издала торжествующий звук, будто ответ свидетеля что-то прояснил, и достала из папки лист бумаги.
— Детектив Шепард, правда ли, что вы приглашали мисс Саид выпить с ней кофе?