— Ты хана убил, — сказала я, но смотрела в этот момент только на одну фигуру.
— Да хоть султана. За Вас, барышня, мы хоть императора английского на штыки поднимем.
Я уже не слушала.
Узбеки все больше бросали оружие, кто-то еще сопротивлялся, хотя бессмысленность этого была уже очевидна для всех.
Лицо Сержа было забрызгано кровью, он безуспешно старался оттереть ее жесткой перчаткой, но делал только хуже. Мне было плевать на это, я ждала, когда он подъедет ближе. И мой гусар не подвел: вскочил ногами прямо на седло и запрыгнул на баррикаду.
— Хорош, шельмец! — восхищенно крикнул один казак, увидевший такую вольтижировку.
Фатова подхватили под руки, чтобы не упал вниз, он же смотрел только на меня.
— Серж, Вы как в авантюрном романе пришли на помощь даме в самый последний и тяжелый момент.
— Саша, я подгонял полк, как только мог.
Какие-то люди стояли вокруг, шум от них доносился словно сквозь толстое одеяло. Серж осторожно взял меня за руку, и в следующий миг я сама обхватила его за шею и впилась своими губами в его — сухие, потрескавшиеся. Вместо их вкуса смешалась чья-то кровь, гарь, грязь, мои слезы, но сейчас это было совершенно неважно.
— Ты пришел, — ревела я, оторвавшись от поцелуя. — Я и представить себе не могла такое, но ты пришел.
Рядом вытирали скупые слезы ничего не понимающие солдаты, рыдал расчувствовавшийся генерал Ланжерон, а я целовала щеки своего Сержа, не обращая внимание ни на кого. Где-то еще продолжался бой, но это было уже в каком-то другом мире.
[1] Чакчиры — шаровары, сужающиеся к голени.
[2] Вальтрап — суконная накидка по седло.
[3] Ментик — короткая куртка
Глава 28
Конечно, мы с Сержем не вылезали из постели следующие два дня. Конечно, это преувеличение, ведь происходящие события не позволяли полностью отдаться наслаждению друг другом. Во всей этой ситуации к нашим постоянным уединениям все относились с пониманием, и только Александр Павлов ходил смурнее тучи. Благо его постоянно отвлекал другой Павлов — Нестор, тягавший кавалерист-девицу на перевязку: вражеская сабля рассекла мясо на ребрах и глубоко порезала правую грудь. Еще бы чуть-чуть, и отделила бы ее от тела. Сами Павловы мрачно шутили, что неведомый хивинец чуть было не исполнил мечту Александра по превращению его в мужчину. Не до конца, но все же.
Фатов на необычного моего воздыхателя смотрел искоса. И сразу заявил, что в утехах с его или ее участием видит срам, Господу явно противный. Я только рассмеялась и положила голову на голый живот своего возлюбленного. К этому моменту уд Сержа привести в боевое состояние не смог бы никто, расстарались мы на славу. Яэль сидела в соседней комнатке и краснела, слушая наши крики. Она все еще страдала по убитому капитану Вилкову, а мне призналась, что лишилась с ним девства, будто это было тайной в крепости! Это, конечно, могло создать проблему, однако Бог миловал, и в урочный день девушка пустила кровь, а, значит, не понесла. В противном случае даже отец Михаил оказался бы в затруднении, ведь признать отцом ребенка покойного офицера было бы сложно, учитывая обстоятельства.
— С жидовочкой-то ты не грешила? — спросил Серж.
— Господь с тобой! У нее любимый погиб только что, сама она веру сменила на днях в его память в том числе!
— Глупо шучу, прости. Мне кажется, что я чувствовал, когда ты с кем-то. Словно и сладко одновременно, и больно. Быть такого не может, но не мог от мыслей таких избавиться.
— Знаешь, — я повернулась, чтобы смотреть гусару в глаза, — я тоже такое ощущала. Не знаю, как это возможно, вот только была уверена в этом. И испытывала такие же чувства. Много раз мне изменял?
Серж притворно возмутился:
— Изменял? Ты мне не дала согласие стать моей женой! И сама велела не становиться монахом!
Я вздохнула:
— Часто жалела об этом.
— Я тоже. Если же ответить на твой вопрос, то не много я был с другими женщинами. Кавалер я был в полку видный — гвардеец из столицы, отмечен Императором! А история со ссылкой только придавала загадочности. Но с тобой никто не сравнится, и скоро стало и скучно, и даже противно. И вот стал не то, чтобы избегать женского общества, но ни с кем не сходился. От чего приобрел репутацию еще более загадочного типа и еще большее внимание дам. А ты?
— А что я, — вздохнула тяжело. — Сначала пыталась пустоту заполнить, но тебя не хватало. Было три мужчины за все это время… четыре, — я вспомнила в Великом Князе, вот только рассказывать о нем не следовало. — Так что Марго дорвалась до моего тела, аж объелась.