Серж рассмеялся и прижал меня к себе еще нежнее.
— Как у нее дела?
— Да все такая же, ничто ее не изменит. Прыгает из одной постели в другую, стала причиной сразу двух дуэлей. На весь белый свет ей плевать, никакие пересуды ее не трогают. Знает, что талант ее востребован. А еще издала научный труд по врачеванию, и его высоко оценили в тех кругах. Плевались ученые старички от личности автора, — хихикнула я, — но хвалили.
После поднялась повыше, чтобы посмотреть в глаза Сержу, прикоснулась к его лицу и тихо прошептала:
— Я так ждала тебя. Не надеялась, но ждала. Представляешь, думала, что погибну в последнем бою, а о тебе и не вспомнила. Дура же!
— В бою не о том думаешь, милая Саша. Когда идет рубка, не вспоминаешь любимых. Но я пришел.
То, что в экспедиции было посчитано за чудо, для подошедшего корпуса таковым не являлось. Петр Кириллович Эссен натиск на юг претворял в жизнь с размахом. Не зря он стягивал войска к Оренбургу, пусть и планировал начинать активные действия даже не в следующем году.
Но все изменило прибытие киргиза, отправленного полковником Некрасовым сразу же после сражения при Аму-Дарье. По-русски тот говорил посредственно, однако письмо «интенданта» передал в целости и сохранности. Военный губернатор выводы сделал, а упоминание присутствия в рядах противника красных мундиров его просто вызверило. Войск к этому времени вокруг города скопилось предостаточно, и Эссен решил, что нечего им объедать магазины, если сейчас представился удачный момент одним ударом опрокинуть Хорезм.
— Ваше решение идти на Хиву сразу же после битвы достойно восхищения, — сказал Петр Кириллович Ланжерону. — Когда я прочитал об этом, то сразу же понял свою миссию.
— Если бы Вы выделили мне должное количество войск сразу же, я не оказался бы в такой опасной ситуации, — хмуро возразил ему военный начальник экспедиции. По планам у меня в строю должно было быть только инфантерии девять тысяч. А имелось в наличии только три. Артиллерии минимум, кавалерии, как вы, русские, говорите — кто наплакал!
— Позвольте, Александр Федорович! В Петербурге хорошо рисовать красивые планы, но никто не задумался о том, как такую армию прокормить на марше! Вам надо еще через афганские горы переваливать!
— А это бы мы решили, благодарим Александру Платоновну за ее придумку с котлами общими.
Эссен собрал невообразимо мощный по здешним меркам кулак, реквизировал все паровозы и ринулся на юг. К этому времени чугунку протянули уже почти до самого выхода с пустынного плато, туркмены к ней и не приближались, отойдя к своим стойбищам. Эти кочевники явно решили остаться в стороне от борьбы хивинцев, которые перестали платить, и русских, коих в последнее время стало слишком много. Как и их ружей.
Больше всего хлопот доставили лошади кавалерийских частей, и вот здесь кто-то приспособил вагоны для их перевозки. Первым хотели отправить кирасир, но к генералу прорвался штабс-ротмистр Фатов с требованием отправить в авангарде Павлоградский полк гусаров. Полковник барон Оффенберг вбежал в кабинет губернатора вслед за своим подчиненным, извиняясь и пытаясь вытащить оттуда Сержа, но это было невозможно. Тем более что по чину гвардейский штабс-ротмистр приравнивался к его званию, и просто так заткнуть того было никак нельзя. Эссен же вдруг легко изменил свое решение, и гусары первыми загрузились в поезд. В месте сбора мой самоназванный жених едва не прыгал от нетерпения и команду на выдвижение исполнил первым.
— Я ведь готов один был скакать сюда, останавливало только осознание глупости сего.
— Дурак! Сгинул бы почем зря!
— Потому и остался.
Но именно Серж задавал темп, отчего Павлоградский полк оторвался от основной армии, вот только войска хана в этот момент осаждали собственную столицу, и на всем пути не встретилось ни одного хивинского отряда. Гусары с лету ворвались в многострадальный Ташауз, где, кажется, к такому уже привыкли. Барон Оффенберг рекомендовал все тому же городскому голове ворота не закрывать и готовиться принять многочисленную русскую армию, а полк без отдыха двинулся дальше.
По пути разгромили два обоза с припасами, но главная цель — Хива — встретила кавалеристов поной безалаберностью. Никто и не думал выставлять арьергардные посты, конная лава без помех промчалась по улицам и врезалась в тылы штурмующим стены Ичан-Калы войскам. Диспозицию определили сходу, часть полка направилась вырезать атакующих стены, а остальные с Сержем во главе, ударили в спины главным силам Рахим-хана.