С последним конечно были очевидные проблемы, но в них никто не верил. Это все незначительные мелкие шероховатости!
– Я завтра поговорю с Александром и попытаюсь достучаться до его порядочности и достоинства.
Алексей Геннадьевич встал показывая, что собрание окончено.
– Обязательно поговорю! Пора определяться.
Как только все проснулись, было проведено собрание совета руководителей. Обсуждали ближайшие планы на барона. Триумвират не смог решить как использовать информацию о невестке и стали думать уже коллективно. Но и прибавление голов, не решило проблему. Варианты были известны, а какой выбрать? Сергей заверил, что прямо сейчас она травить барона не будет, поэтому дружно решили подождать и еще подумать. Уже когда стали расходиться, подошел Алексей Геннадьевич и в своей милой манере попросился на разговор с Сашенькой. Александр лишь пожал плечами и пригласил человека заходить. Константин, сначала хотевший вместе со всеми покинуть комнату, передумал и тихо разместился в углу.
Недовольно косясь на на него, Алексей Геннадьевич никак не решался заговорить.
– Любезный… Тьфу! – Александр аж рассмеялся, – Прямо как местный становлюсь!
Но его посетитель не считал подобное смешным и волком смотрел на него. Проигнорировав этот взгляд, Алекс сел.
– У меня не так чтобы много времени, чтобы я мог играть в угадайку. Алексей Геннадьевич, вы же сами хотели поговорить!
– Сашенька. Я понимаю, вы молоды. Полны энтузиазма. Заняли важный и ответственный пост. Вам кажется, что весь мир у ваших ног. И моя обязанность, как более старшего товарища, просветить вас и уберечь от неизбежных ошибок! – издалека начал бывший начальник.
Триумвиру оставалось лишь своим видом показать, что он внимательно слушает бывшего начальника. Хотя его пальцы начали выстукивать по столу дробь, стоило тому открыть рот.
– Ваше судилище было для всех шоком. Люди не потерпят такого. Казнить одного из нас за преступление против местных… нет нет, – замахал руками, Алексей Геннадьевич видя, что собеседник хочет его прервать, – я не отрицаю вины Максима. Но все же, он просто не сдержался…
– Он изнасиловал и чуть не убил ребенка! – голос Александра предательски сорвался на высокие ноты, а сам он вскочил с места.
– Да. Но не убивать же его за это! Люди против. Все возмущены!
– А если бы это была ваша дочь?
Молодой вампир успокоился и сев обратно, с интересом ждал ответа на вопрос.
– Но при чем здесь моя дочь. Нельзя же сравнивать нас и их!
– Я прошу прошения, – подал из угла голос Константин, – а кого это нас и их?
– Вампиров и людей! Мы разные! Нас нельзя сравнивать. Мы избранные. Это же очевидно!
Видя что его не понимают, директор стал торопливо говорить.
– Ну посудите сами. Мы сильнее, быстрее, выносливее. Наконец мы умнее и образованнее этих дикарей. Мы должны ими править! И пользоваться ими по нашему усмотрению. Мы исключительные создания в этом мире, он должен принадлежать нам и как опытный человек я дам вам совет – лучше сразу заявить об этом! Откажитесь от ненужного гуманизма! Они рабы! Мы нет!
– Я правильно вас понял, вы не считаете местных людей за… людей? – триумвир выглядел обескураженно, он многое ждал от бывших вождей, но такие заявления были чем-то из ряда вон выходящим.
– Все верно Костя, все верно. Ну какие это люди? Чистые животные! И мы должны вести себя с ними соответственно!
На некоторое время установилась тишина, прерываемая лишь звуками какой-то возни с улицы.
– Алексей Геннадьевич! Я хочу напомнить вам правило о том, что мы соблюдаем все законы нашего мира и стремимся соблюдать законы этого. И так будет до тех пор, пока мы не придумаем свои собственные законы.
– А еще, – Константин подошел к говорившим, – Ваши речи слишком напоминают фашизм.
– Ну какой фашизм? Бог с вами! Вы что, реально сравниваете нас и их и ставите знак равенства?
– Да ставим! И сейчас я говорю от лица Триумвирата, – казалось Александр даже стал выше, – Пока мы будем находиться у власти, мы будем пресекать любые попытки угнетения других разумных видов этого мира, лишь на основании того, что они отличаются от нас, а также могут служить нам пищей! Основанием для переведения какого-либо разумного вида в ранг «второсортных», будет не их отличие от нас, а их действия и поступки направленные прежде всего против нас! Я понятно выражаюсь?