Двери автобуса открылись, и поток людей хлынул наружу. Рука мизантропа неожиданно нащупала странный прямоугольный предмет, который с лёгкостью лёг в его ладонь с чьей-то помощью. На миг Брюсу показалось, что это был Виталик, но не был до конца уверен в своей догадке. Клептомании за нашим героем не замечалось, за исключением редких случаев, когда вещь того стоила.
Наш герой в оцепенении простоял несколько секунд на остановке, провожая уходящий автобус, после чего осмотрел приобретение. Им оказался замшевый футляр, внутри которого Саня увидел странную красно-синюю капсулу...
2
Холод стекла швейцарской электрички хмуро встретил щеку Брюса и оторвал его от дрёмы. Недовольно осмотревшись по сторонам, мизантроп обнаружил группу людей у выхода, что подразумевало скорое прибытие в столицу. Выдавив из себя благородство, Саня лениво поднялся и помог женщине, сидящей рядом с ним, достать тяжёлый чемодан с верхней полки. Остановив увесистый предмет, доверившегося закону всемирного тяготения, в десятке сантиметров от лысой площадки головы мирно дремлющего дедушки, и наступив на ногу замешкавшемуся профессору в очках и с кожаным кейсом в руке, наш герой прекрасно продемонстрировал баланс Вселенной, с педантичной осторожностью регулирующей количества добра и зла в пространстве.
Вскоре и Брюс занял место в людской массе, спешащей расползтись по уголкам Минска.
- Юноша, может, снимете свой рюкзак? А то ведь кто-то пострадает по вашей вине, - проблеял всё тот же профессор.
Распухшая нога вызвала в робком интеллигенте штиль эмоций, отскочивших, как горошины, от стены равнодушия.
- Я думаю, что в электричке собрались люди с хорошим зрением, - огрызнулась "стена". - К тому же, если я спущу рюкзак, то гарантируете ли вы, что кто-нибудь об него не споткнётся?
Либо гарантии застряли у очкарика в горле, либо тот невольно задался дилеммой о том, что выбрать из двух зол, но место на амбразуре уже заняла плотная женщина в нелепом платье кофейного цвета.
- А разве уважительному отношению к старшим родители не учат? Повырастают лбы здоровые, а вести себя нормально не умеют. Ни грамма приличия!
В голове шаловливо просквозила мысль о том, чтобы спросить "воспитательницу" о том, не избыток ли достоинств повлиял на её вес, но решил не будоражить публику. Быть борцом за справедливость в нашем обществе стало престижно, с учётом того, что данная вакансия не требовала жесточайшего отбора.
- Обязательно передам родителям ваши пожелания при следующей встрече, - холодно улыбнулся ей Саня, остановившись на нейтральном варианте.
Снаружи гостеприимно раскинул свои просторы Минск, очаровывая, как живописный пейзаж художника, провинциалов. Брюс был уже равнодушен к немому величию столицы и нетерпеливо переминался с ноги на ногу, из-за чего некоторые участливо кивали ему в сторону туалета. Мизантроп относился к своеобразному типу людей, которые поразительным образом совмещали в одном флаконе усидчивость и источник нескончаемой энергии. Наш герой мог неотрывно писать нудную лекцию и стараться вырисовывать каждую буковку, ежеминутно меняя положение рук и ног, или подолгу наблюдать за человеком, попутно вкладывая глубокий философский смысл в выражения на своём лице.
Вот он, финальный звук ворчливого скрежетания рельсов и вот он, человек, нажимающий на светящуюся кнопку открытия дверей. Уже выйдя из электрички, наш герой услышал звуки падения и последующую брань, извергаемую, как выяснилось, профессором. Залилась истерическим смехом его недавняя союзница, пробившаяся к выходу с решительностью ледокола. Злорадный оскал, как у акулы, почувствовавшей свежую плоть, появился на физиономии Брюса. "Тоже мне, праведники выискались", - мстительно подумал он. В нос Сани сразу ударили запахи столицы, насыщенные примесями бензина, отчего наш герой поморщился и раздражённо нахмурил брови.
Подземный транспорт был для мизантропа в диковинку, когда он впервые оказался в Минске, теперь же Саня не упускал возможности лишний раз прокатиться на эскалаторе и ощутить, как приятно закладывает уши внутри вагона и как стремительно набирает огромную скорость "металлический крот с окошками". К тому же метро позволяло в кратчайшие сроки добраться до общаги, где Брюс мог облегчить свой рюкзак и оставить пакет, обречённо повисший на левой руке.
Подходя к турникетам, наш герой запоздало вспомнил про отсутствие жетонов и поспешил исправить положение.
- Девушка, будьте так добры, купите жетон опаздывающему студенту, - заискивающе, как бомж в надежде на подачку, обратился Саня к брюнетке в солнечных очках. Отсутствие светила над головой волновало её не больше, чем сокращение популяции уссурийских тигров и глобальное потепление.
- А телефончик вам не оставить? - кокетливо спросила девушка, приценившись к мизантропу, как к дорогой фарфоровой вазе.
Уверенно махнув ему галочку в потенциальном списке ухажёров, брюнетка начала стрелять в него своими глазками.
- Купишь жетон, а там посмотрим, - хладнокровно ответил Брюс, оставляя в воздухе осадок интриги, и подтолкнул её к окошку. Свой диагноз относительно девушки он уже сделал, причём неутешительный.
Успешно справившись с заданием, сияющая, как начищенная монета, особа вручила жетон Сане.
- Меня Аня зовут, - с напором сказала она.
- Приятно было познакомиться, - ответил ей наш герой, снисходительно кивнув головой, и спешно устремился подальше от девушки. Чутьё не обмануло мизантропа.
- Ладно, не хочешь записывать номер, я сама твой возьму, - с цепкостью паука схватилась за рюкзак Брюса Аня.
Избалованная натура не позволяла так быстро терять понравившуюся игрушку, тем более ту, которая посмела её так нагло использовать.
Недолго думая, мизантроп продиктовал ей номер Монитора, старосты своей группы. Пакостил людям Брюс весьма охотно и со знанием дела, как кот, метящий в тапки.
- Я тогда пойду, ладно?
- Конечно. Вечером позвоню, - милостиво разрешила брюнетка, выпуская добычу. - Учти, я сильно злюсь, если мне долго не отвечают.
- Учту этот факт. Спасибо, - вежливо отмахнулся Саня...
Июль, 2012 год...
За время рассказа Ивана Петровича Брюс осмотрел салон машины. Нет, ему было интересно, но не настолько, чтобы не осмотреть транспортное средство правительственной шишки. Мягкие сиденья, обшитые кожей совсем недавно, и новейшая магнитола. "Явно не бедствует, хотя и неудивительно", - сделал вывод мизантроп. Забитый разными папками бардачок, паркер, вызывающе торчащий из кармана пиджака, и руки, измазанные в чернилах, давали понять, что если человек не живёт работой, то искусно демонстрирует свою трудолюбивую сторону. На общем фоне выделялась семейная фотография, где, обнявшись, стояли, по предположению мизантропа, два брата. Первым был Горностаев, однако куда большее удивление испытал Саня, рассмотрев второго человека.
- Звучит заманчиво, - сказал Фил. - А что по поводу размещения?
- Нам будут выделяться новые здания, постройка которых была профинансирована правительством, - с гордостью сказал Иван Петрович.
- Разве в Беларуси так много свободного капитала? Страна толком не вышла из кризиса, а вы говорите про поддержку сомнительных проектов! - заявил мизантроп. Поднявшаяся в нём, как снежная лавина, злость наспех слепила из него и политика, и страстного патриота.
- Сомнительных? В случае успеха проекта и последующих открытий вложенные деньги вернутся вдвойне!
- Вздор! Это всего лишь надежды, а государству нужны гарантии, - отрезал Брюс, одаривая Горностаева взглядом спущенной с цепи голодной овчарки.
- Ещё какие-то вопросы? - холодно спросил Иван Петрович. Заноза в виде вспыльчивого собеседника его явно удручала и препятствовала успешной рекламе.