- Не пугайтесь, я пошутил. Ну, не дрожите так, споткнулся я, потому и хромаю. Ну-ну, - он погладил ее по плечу, - все-все, больше этот нехороший человек шутить не будет. Он будет работать, а вы ему кофе принесете, ладно?
Горничная кивнула головой.
Первым делом Варгин выпил таблетку, а потом на всякий случай промыл ссадину мутной жидкостью Гриолов. Береженого бог бережет. Потом взял бумаги, сел за стол и написал: "Отчет старшего научного сотрудника И.М.Варгина о командировке на планету Санаторий." Подчеркнул два раза название документа и продолжал: "С 4 по 11 октября с.г. я находился на планете Санаторий с целью выяснения общего экономического положения и оценки величины возможных напряжений по системе Мамонова - Жуге. В работе использовался стандартный метод погружения Свифта. В качестве конкретного раздражающего обоснования явилась смерть отдыхающего Ремо Гвалты".
Варгин поставил точку и задумался. В дверь постучали. Вошла горничная, с опаской поглядывая на Варгина. Тот решил загладить свою вину.
- Лизавета, давайте пить кофе. У меня есть отличные баранки. - Он полез в чемодан. - Вот, смотрите. С маком, - сказал он, доставая пакет. Ах, принесите еще чашечку.
Когда горничная вернулась, Варгин спросил:
- Хотите, я вам расскажу про Луну?
- Про луну, - повторила Лиза. - Что это?
- Луна - это планета такая необычная. Необычная, потому что у нее есть обратная сторона. Поверхность у нее шершавая, как язык у кошки. Она светит ночью.
- Кто, кошка? - засмеялась Лизавета.
- Нет, - улыбнулся Варгин и предложил девушке баранку.
- Понимаете, Лиза, это странная планета. На ней есть океан Бурь, в котором нет никаких бурь, есть море Кризисов, хотя никаких кризисов и в помине нет, есть даже залив Радуг, но никто и никогда не видел радугу на Луне.
- Кто же там живет? - спросила Лиза.
- Лунатики там живут. Страшные лгуны. Вот они говорят всем, кто ни приедет: хотите, мы вам покажем красивые горы Апеннины или Альпы? И правда, горы у них там есть, но ни снегов на их вершинах, ни прекрасных альпийских лугов нет и в помине. А все это они вам наобещают. И никто не может понять, зачем лунатики врут. Если им сказать, что они врут - начинают обижаться. Особенно у них развито сельское хозяйство. Огромные моря Плодородия. Вот бы Фарбера туда. Лиза, вы помните доктора Фарбера? Долговязый такой...
- С пятого этажа? - спросила горничная.
- Да, с пятого. Вот где ему раздолье. Никаких проблем с урожаем: хошь пшеницу сей, хошь бобы, результат один. Где он сейчас? Хороший мужик, только странный немного. Да, - Варгин замолчал.
- Не понимаю, - сказала горничная, - шутите вы или нет.
- Я сам уже не понимаю. Видите, какая смешная планета. Но есть у нее и обратная сторона, безжизненная, с гигантскими перепадами температуры. Вся в трещинах, в пыли. На ней не только никого нет, но и не было. Скучная там обстановка, потому что света белого с нее не видно. Ну ничего, не грустите, Лиза, придут и туда лунатики, перепашут все, перероют, счастливая жизнь начнется. Вот тогда возьмете отпуск и всей семьей на Луну, отдыхать, здоровье поправлять.
- Нет у меня семьи, - засмеялась горничная.
- Будет, - успокоил Варгин.
Горничная Лиза встала, поправила передник.
- Ой, мне же еще столько сделать надо. Я пойду, спасибо за чай-кофе. - Она собрала посуду и вышла.
Варгин вернулся к отчету о командировке. Несколько часов подряд он пытался привести в порядок впечатления, но ничего не получалось. Выходило как-то занудно и неправдоподобно. Чего-то не хватало. Уверенности не хватает, подумал Варгин, вот дрянь и получается. Он смял все написанное и посмотрел на часы - шел двенадцатый час. Варгин набрал номер Кэтрин.
- Алло, - услышал он голос Кэтрин.
- Это я звоню.
В трубке молчание.
- Это я, Варгин.
- Я поняла, - сказала Кэтрин холодным голосом.
Так, опять начинается, подумал Варгин, и спросил:
- Что опять случилось? Ты просила, я звоню.
- Ах, извините, я вас оторвала от важных дел.
- Где ты была?
- У Глоба.
- Ну...
- ...
- Что он тебе наговорил?
- Вы - несчастный шпион. Наконец мне стало ясно, для чего я вам нужна.
- Так, все ясно, - сказал Варгин. - Сиди дома и никуда не уходи.
- Не смейте ко мне приходить, - закричала Кэтрин. - Я вас на порог не пущу.
- Только попробуй. - Варгин положил трубку, быстро собрался и вышел из отеля.
* * *
- Значит, Бычок - это и есть Ремо Гвалта? - спросил Фарбер.
- Это так же верно, как то, что Карлик и Фарбер - одно и то же лицо. Только Фарбер был нормальным отдыхающим, а Карлик, извиняюсь, дикарь, быдло, грязь, - пояснил Хлыщ.
Фарбер пыхтел как автоклав, переваривая обрушенную на него информацию. Ирония судьбы: оторванные от жизни дикари понимали в событиях, происходящих на Санатории, гораздо больше, чем он, Фарбер, человек, который мог свободно передвигаться, говорить с кем угодно, смотреть, куда захочет. Слепец, подумал Фарбер и сказал:
- Сверху прачечная, снизу синхрофазотрон, а что в ответе получается? Бр-р-р...
- Невесело получается, - подтвердил Корень.
Было уже поздно, но дикари не спали. Не спали оттого, что наконец появилась хоть какая-то надежда. В блоке установилась лихорадочная атмосфера. Корень с трудом сохранял спокойствие. Последние три недели непрерывных издевательств, бессонницы и ожидания вестей измотали и его.
- А что Желудь, что с ним? - спросил Фарбер.
- Аварийный останов, - сказал Хлыщ и многозначительно повертел пальцем у виска. - Раньше был толковый мужик, слесарь-рационализатор.
- Больной он, давно уже, - подтвердил Корень и поправил Желудю воротник.
Тот спал.
- Счастливчик, - сказал Серый.
- Я не понимаю одного, - перешел на шепот Фарбер, - почему они меня к вам поместили?
- Можешь не шептаться, - сказал Хлыщ. - Если Желудь уснул, его ни одной пушкой не разбудишь. Поместили сюда, потому что все вокруг переполнено. Кроме того, они помешаны на идее повсеместного постоянства. Возникла дыра - заполнить ее.
- Но ведь я про землянина вам рассказал, - возразил Фарбер.
- Эх, Карлик, Карлик, не понимаешь ты всей специфики. Сюда войти можно, а выйти - никак, - объяснил Серый. - Они уверены: отсюда выбраться невозможно. И они правы.
- А как же Бычок? - спросил Фарбер.